Анфас и профиль

 

 

Иосиф ГОЛЬДФАИН

 

Гнался ли вермахт за двумя зайцами?

 

Материалы этой рубрики могут быть полезны при подготовке уроков по темам: «Вторая мировая война. Война Германии с Англией. Холокост на территории Западной Европы. Великая Отечественная война глазами её участников».
9, 11 классы

 

Морская война нацистской Германии и Британской империи
весной 1941 года

Одна из основных тайн XX века — нападение Германии на СССР — служит предметом споров до наших дней. Следует сказать, что это двойная тайна. Точнее, две тайны. Первая — почему Германия напала на Советский Союз. И вторая — почему советское руководство не могло поверить, что Германия нападёт. Но логику событий, непосредственно предшествовавших роковому 22 июня, невозможно понять, не анализируя событий, происходивших на других фронтах мировой войны.

Известно, что к тому времени Германия потерпела своё первое поражение, имевшее стратегическое значение, в воздушной битве за Англию. Менее известны поражения германского флота, которые он понёс весной 1941 г., в результате чего к лету 1941 г. положение на море принципиальным образом изменилось не в пользу Германии.

Однако прежде чем переходить к описанию конкретных событий, следует сделать существенное уточнение. Основные события в войне на море весной 1941 г. подробно разобраны во множестве книг и статей. Основная задача, которую ставил перед собой автор этих заметок, показать, что в течение буквально двух-трёх месяцев — с конца марта по конец мая 1941 г. — германский и итальянский флоты понесли невосполнимые потери. А описанные в многочисленных публикациях немецкие победы происходили раньше. Другими словами, в течение небольшого промежутка времени — в марте—мае 1941 г. — ситуация на море принципиальным образом изменилась: после побед — поражения. Поэтому главное в настоящих заметках — даты английских побед.

Эти победы англичане одержали за несколько недель до 22 июня 1941 г. Информация о них регулярно приходила в Москву. Про И.В.Сталина пишут, что он не видел очевидного: концентрации войск на границе с СССР, о чём ему постоянно доносила разведка. Но он знал также, что в мае 1941 г. интенсивность налётов люфтваффе на Великобританию резко упала. Теперь это объясняют переброской немецкой авиации на Восток. Однако это можно было объяснить и большими потерями немецкой авиации. А они действительно были значительными. В Москву также приходили сообщения о тяжёлых потерях немецкого флота. И, возможно, информация о ходе военных действий на море была одной из причин того, что советское руководство не ожидало нападения гитлеровской Германии 22 июня 1941 г. Действительно, военное положение Германии в то время было столь незавидно, что от неё было трудно ожидать нападения на СССР. Поэтому анализ военных действий на море весной 1941 г. представляет для нас особый интерес, поскольку соответствующая информация влияла на общую оценку обстановки сталинским руководством.

Начальный период Второй мировой войны получил название «странной войны». Громадные армии, сосредоточенные у границ соответственно Германии и Франции, в течение долгих месяцев оставались в бездействии. Весьма ограниченной была также боевая деятельность авиации. Это всем известно. Но менее известно то, что активные боевые действия на море начались почти сразу после нападения Германии на Польшу. И прославленный адмирал Н.Г.Кузнецов, в годы войны нарком ВМФ СССР, хорошо знавший обстановку на море в то время, счёл нужным обратить на это внимание: «...Началась Вторая мировая война. Пожалуй, наиболее ожесточённой она оказалась на море. Здесь “странной войны” не было (подчёркнуто нами. — Авт.). Сражения развернулись жаркие, не на жизнь, а на смерть»¹.

На то были объективные причины. Во-первых, на море англичане и их французские союзники обладали подавляющим превосходством, и они хотели им воспользоваться. Во-вторых, немецкий флот (Кригсмарине) стремился максимально использовать те преимущества, которые даёт агрессору внезапность нападения.

Но чтобы понять логику военных действий на море в начале Второй мировой войны, надо осознать, что основной целью Кригсмарине были тогда не боевые корабли противника, а английский торговый флот. Задолго до начала войны командование Кригсмарине, готовясь к реваншу, отдавало себе отчёт в подавляющем численном превосходстве ВМФ Великобритании (Королевского флота). Однако Британская империя имела ахиллесову пяту — её метрополия находилась на островах. И руководство Кригсмарине планировало, нападая на английские торговые суда, прекратить доставку на Британские острова сырья для промышленности, продовольствия и других стратегических ресурсов. Поэтому наиболее мощные боевые корабли Германии должны были во время войны стать рейдерами. Напомним, что рейдером называется крупный военный корабль, действующий вдали от своих баз против торгового флота противника. Это предназначение было отражено в конструктивных особенностях немецких кораблей. Действительно, они имели большую автономность (способность долгое время действовать вдали от баз), высокую скорость, несли значительный запас топлива и т.д. Но их артиллерия была относительно слабой. К началу Второй мировой войны Германия имела пять таких кораблей. Характерно, что два самых крупных из них — линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» — иногда называют линейными крейсерами. Дело в том, что у этих кораблей при столкновении с линкорами шансов на успех практически не было, и они, как линейные крейсера, при встрече с линкорами противника должны были уклоняться от боя. Остальные три немецких корабля получили даже специальное название «карманный линкор» — нечто среднее между линкором и крейсером. Кроме того, в качестве рейдеров Кригсмарине использовал и тяжёлые крейсера, их в начале войны насчитывалось два. Но к 1 сентября 1939 г. в составе надводных сил Кригсмарине не было кораблей, способных вступить в артиллерийский бой с британскими линкорами, которых на начало войны было 15 (точнее, 12 линкоров и 3 линейных крейсера).

Дополнительной причиной слабости Кригсмарине были предвоенные просчёты его командования. Один из них проявился 13 декабря 1939 г., когда англичане вывели из строя немецкий карманный линкор «Адмирал граф Шпее». Командование Кригсмарине, заказывая у промышленности такие экзотические корабли, полагало, что они смогут уклониться от столкновений с линкорами противника, а крейсера противника не будут для них опасными. Однако в этом оно просчиталось. Победу над карманным линкором одержала английская эскадра в составе одного тяжёлого и двух лёгких крейсеров. Так что после 13 декабря стало ясно, что английские крейсера могут справиться с карманными линкорами, и, следовательно, от них исходила значительно меньшая угроза для англичан, чем считалось до этого боя.

Однако в июне 1940 г. ситуация на море принципиальным образом изменилась. В войну вступила Италия с её мощным флотом. А вскоре после этого капитулировала Франция, и основные силы французского флота подчинились главе коллаборационистов А.Петену. После этого вплоть до ноября 1942 г. неоднократно происходили бои между английскими и французскими кораблями.

Но наиболее серьёзные столкновения имели место в то время на Средиземном море между английским и итальянским флотами. Англичане почти всегда побеждали, но несли при этом потери. Так продолжалось до 28 марта 1941 г., когда в сражении у мыса Матапан были потоплены 3 итальянских тяжёлых крейсера и 2 эсминца, а линкор тяжело повреждён. Потери англичан — 2 самолёта.

После этой катастрофы итальянские линкоры крайне редко отваживались выходить из своих баз.

Но основные события морской войны происходили в то время в Атлантическом океане. К концу марта 1941 г. все крупные боевые корабли Кригсмарине, успешно действовавшие в качестве рейдеров зимой 1940—1941 гг., вернулись на свои базы для ремонта и подготовки к новым походам. К этому времени стали выходить в море боевые корабли, которые с начала войны ускоренно достраивались на британских и немецких верфях. Причём британские верфи были более производительны, чем немецкие. Во второй половине 1940 г. в Великобритании и в Германии были построены по 2 линкора и по 1 тяжёлому крейсеру, но англичане также построили 2 авианосца и 7 лёгких крейсеров, в то время как у немцев число лёгких крейсеров не увеличилось, а авианосцев вообще не было².

Как мы видим, весной 1941 г. превосходство Королевского флота над Кригсмарине возросло. Но в это время должен был вступить в строй гигантский немецкий линкор «Бисмарк». Он был сильнее любого британского линкора. Другой линкор, «Тирпиц», однотипный с ним, тоже был построен. Однако вступление в строй большого корабля требует времени, которое затрачивается, в основном, на обучение экипажа и устранение всякого рода неполадок в механизмах. А поскольку мощь Королевского флота росла быстрее, чем Кригсмарине, немецкое командование торопилось скорее использовать «Бисмарк». Поэтому он начал боевой поход, не дожидаясь «Тирпица». При этом уместно вспомнить про известную военную истину — бить кулаком, а не растопыренными пальцами. Согласно первоначальным планам, «Бисмарк» должен был выйти в рейд одновременно с линкором «Гнейзенау»³ и с тяжёлым крейсером «Принц Евгений». Но в начале апреля 1941 г. «Гнейзенау» подвергся ударам английской авиации и нуждался в длительном ремонте. А 23 апреля 1941 г. недавно вступивший в строй тяжёлый крейсер «Принц Евгений» подорвался на мине, и его выход в море пришлось отложить. В результате рейд начался с опозданием, и в нём участвовало два, а не три корабля.

Произошло то, что должно было произойти ввиду подавляющего превосходства в силах Королевского флота — 27 мая 1941 г. «Бисмарк» был потоплен. После чего тяжёлые немецкие корабли перестали быть реальной угрозой для английского флота и судоходства. Через пару недель в море вышел карманный линкор «Лютцов». Но 13 июня 1941 г. и он был торпедирован. Это был последний выход германского боевого корабля в Атлантику в период Второй мировой войны⁴.

Внимательный анализ единственного боевого похода «Бисмарка» поможет разобраться ещё с одним парадоксом 1941 г. Известно, что Германия была высокоразвитой промышленной державой. Кроме того, она в какой-то степени могла использовать промышленный потенциал оккупированных ею стран Европы. Одни заводы «Шкода» чего стоят! Но летом 1941 г. при рассмотрении хода военных действий на Восточном фронте не заметно ни количественного, ни качественного превосходства немецкой военной техники. В чём-то вермахт превосходил РККА (в средствах связи, например). А во многом отставал. Все знают о превосходстве танков Т-34 и КВ над немецкими. Но многие советские артиллерийские орудия также превосходили по качеству аналогичные немецкие.

По-видимому, этот факт в какой-то степени объясняется тем, что значительная часть промышленных ресурсов Германии расходовалась на флот. В первой половине 1941 г. в строй вступили два гигантских линкора и тяжёлый крейсер. Остаётся задать риторический вопрос: сколько танков можно было бы произвести из стали, израсходованной на эти корабли?

Вопрос, конечно, наивный. Но можно не сомневаться, что если бы Германия не истратила значительные ресурсы на строительство линкоров, то она бы могла иметь много больше танков. Причём помимо линкоров Германия в то время строила также авианосец. Он был доведён до значительной степени готовности, но в строй не вступил. Расходовались ресурсы и на два недостроенных тяжёлых крейсера. Причём в 1940 г. и 1941 г. немецким судостроителям пришлось также ремонтировать повреждённые корабли. Кстати, промышленность Италии также строила линкоры и другие корабли, и ей было не до танков. Возможно поэтому итальянские танки того времени не могли конкурировать со своими русскими и британскими аналогами. Причём большая часть итальянских танков шла в Африку.

Как мы видим, промышленность Германии в значительной степени, а промышленность Италии почти полностью работали на войну с Англией (по большей части на войну с её флотом).

В результате успехов Королевского флота Кригсмарине с апреля 1941 г. мог использовать в качестве рейдеров только вспомогательные крейсера. Напомним, что так назывались торговые суда, которые в начале войны были переоборудованы и вооружены. Начиная с марта 1940 г., несколько немецких вспомогательных крейсеров сумели нанести английскому торговому флоту весьма значительные потери: они потопили значительно больше торговых судов, чем крейсера, карманные линкоры и линкоры, вместе взятые.

Однако 5 мая 1941 г. в Индийском океане был уничтожен первый из немецких вспомогательных крейсеров «Пингвин». К этому времени британский флот осознал, насколько были опасны эти корабли, и научился с ними бороться. После этого немецкие вспомогательные крейсера продолжали свою «охоту» и даже иногда топили суда англичан и их союзников, но значительно реже, чем раньше.

В марте 1941 г. Королевский флот добился значительных успехов и в борьбе с подводным противником. Причём этот успех был не столько количественным, сколько качественным, и поэтому не сразу заметным. В марте, а точнее во второй половине марта было потоплено 5 немецких лодок. При этом два прославленных подводных аса погибли, а один взят в плен.

Таким образом, немцы потеряли не только пятую часть боеспособных лодок, но и своих самых знаменитых асов. Никогда больше отдельные командиры лодок не добивались таких успехов, как эти трое.

В мае 1941 г. немецкая подводная лодка была захвачена английской абордажной партией, и хотя она вскоре из-за сильного шторма затонула, англичане получили исключительно ценную информацию. Это была последняя лодка, которой командовал командир, участвовавший в войне с самого её начала. Можно сказать, что с конца марта 1941 г. характер подводной войны изменился. Кригсмарине стал добиваться успехов не благодаря мастерству своих подводников, а благодаря числу своих подводных лодок.

В первой половине 1941 г. со стапелей сходило ежемесячно 13 подводных лодок. А во второй половине года их число возросло до 20⁵. А планировалось ещё больше. Весьма значительная нагрузка для германской промышленности! Но большого расхода ресурсов требовали и всякого рода ремонтные работы. А также обучение, как экипажей, так и командного состава лодок.

К сожалению, в общедоступной литературе можно найти только отрывочные сведения о строительстве подводных лодок. Было бы интересней узнать не о числе лодок, сходивших со стапелей, а о числе вошедших в строй. Но, так или иначе, нам известно, что на начало августа 1941 г. было всего 165 подводных лодок. Из них 66 вели активные боевые действия, 45 были необходимы для учёбы, 54 были в ремонте⁶. Тогда как с ноября 1940 г. по февраль 1941 г. количество подводных лодок, находившихся в строю, было в среднем 24, в боевом же соприкосновении с противником находилось около 10.⁷ Рост впечатляющий. Следует учесть также, что для успешных действий такого числа лодок было необходимо оборудовать для них базы на атлантическом побережье Франции и Норвегии и обеспечить их защиту. От английских бомбардировщиков их защищали значительные силы ПВО, а от английских мин и подводных лодок — тральщики и другие корабли. Для подводных лодок строили укрытия, способные выдержать удары тяжёлых авиабомб. Всё это также потребовало значительного расхода ресурсов Германии.

Таким образом, к лету 1941 г. война на море приобрела новый характер. Надводные корабли Германии перестали быть серьёзной угрозой для Великобритании, но значительно выросла угроза от германских подводных лодок. В апреле—мае 1941 г. эта угроза была не столько реальной, сколько потенциальной — значительное число лодок использовалось для обучения подводников. При этом следует учитывать, что итальянский подводный флот к тому времени также понёс значительные потери, и он стал оказывать меньшее влияние на ход военных действий. Но множество германских лодок должны были вступить в строй осенью. Так что в первые месяцы 1941 г. германское руководство действительно гналось за двумя зайцами — готовило нападение на СССР и активно вело морскую войну против Британской империи.

6 апреля 1941 г. линкор «Гнейзенау» был торпедирован английским самолётом-торпедоносцем, а в ночь с 10 на 11 апреля в него попали бронебойные бомбы с английских бомбардировщиков, и он нуждался в длительном ремонте.

Повреждение линкора «Гнейзенау» на фоне гибели «Бисмарка» мало заметно. Но его значение очень велико. Во-первых, нельзя исключить, что если бы он вышел в рейд вместе с «Бисмарком», то последний смог бы избежать гибели. Это маловероятно, но всё-таки какая-то вероятность была. А во-вторых, выйдя в море в то время, когда всё внимание англичан было привязано к «Бисмарку», он мог нанести им сильный удар. Так или иначе, бесспорно одно — до торпедирования «Гнейзенау» английские самолёты не могли нанести значительного ущерба германским тяжёлым кораблям. А с начала апреля ситуация изменилась. Причём «Гнейзенау» был поражён дважды — сначала торпедой, а потом бомбами — находясь на своей базе, хорошо прикрытый зенитной артиллерией. Это — убедительное свидетельство возросшей мощи авиации Великобритании. И действительно, после этой победы английские самолёты несколько раз наносили тяжёлые повреждения немецким кораблям, укрывавшимся в хорошо защищённых зенитной артиллерией портах.

Не следует забывать также, что действия английских бомбардировщиков заставляли германское командование выделять много сил и ресурсов для создания мощного ПВО для защиты своих портов. Мощную зенитную артиллерию имели сам «Гнейзенау» и ремонтировавшийся вместе с ним однотипный линкор «Шарнхорст». Но это не спасло «Гнейзенау», а «Шарнхорст» хотя и не был повреждён, но его ремонт замедлился, так как от английских бомб пострадал док.⁸ И остаётся только догадываться, сколько всего зенитных орудий охраняло другие порты на занятом немцами атлантическом побережье. Но речь явно идёт о тысячах.

Постоянно росла активность Королевского флота и ВВС в прибрежных водах. Английские подводные лодки и самолёты постоянно атаковали немецкие корабли и суда, а также интенсивно минировали прибрежные воды. Английские самолёты минировали даже подходы к немецким портам. Жертвами английских кораблей и самолётов были не только боевые, но и транспортные корабли Германии. Об этом подробно рассказывается в книге адмирала В.Белли «Блокада и контрблокада».⁹ Существенно то, что в результате такой активности англичан Германия должна была расходовать значительные ресурсы на всевозможные оборонительные мероприятия, в частности, на борьбу с минной опасностью. К сожалению, в общедоступной литературе имеются лишь отрывочные сведения о боевой деятельности флотов в прибрежных водах. Например, согласно адмиралу Руге, в феврале 1941 г. на Западе от Шельды до испанской границы для охраны побережья действовали три охранных отряда по 100—150 судов в каждом.

Но наибольших успехов англичане добились в борьбе с конвоями, шедшими из Италии в Северную Африку. Так, «в ночь на 16 апреля произошло событие, имевшее катастрофические последствия для снабжения войск в Северной Африке. Конвой в составе 5 пароходов с боеприпасами, горючим и прочими грузами с охранением из 3 итальянских эсминцев»¹⁰ был полностью уничтожен английскими эсминцами, из которых один был потерян. Эта победа Королевского флота заслуживает более внимательного рассмотрения. Действительно, потеря 5 торговых судов и 3 эсминцев — сильный удар по странам Оси. Но на этих 5 пароходах перевозились тысячи тон грузов, которые тоже были потеряны. Поэтому, чтобы оценить значение этой победы Королевского флота, было бы желательно выяснить, что это были за грузы.

В служебном дневнике начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии генерала Ф.Гальдера 16 апреля 1941 г. записано: «...Сообщение о разгроме 20-го отряда транспортов Ливии (перевозившего в Ливию последние части 5-й лёгкой пехотной дивизии и головные части 15-й танковой дивизии, в том числе дивизионный штаб и один полковой штаб)». 20 мая: «Замена потерянному батальону связи 15-й танковой дивизии прибыла в Неаполь». Как мы видим, Королевский флот сумел нанести впечатляющий удар и по итальянскому флоту, и по танковым войскам Германии. Кроме того, в нескольких записях из этого дневника после 16 апреля упоминается о доставке в Африку подкреплений по воздуху. А это, как известно, требует больших расходов дефицитного горючего и периодической замены израсходовавших ресурс авиадвигателей. Трудно усомниться в том, что именно Королевский флот заставил вермахт идти на эти расходы. Есть информация, что на потопленных судах было 1042 немецких военнослужащих (deuche truppen) и 428 транспортных единиц (fahrzeugen)¹¹. Итальянский флот энергично провёл спасательные работы и уменьшил масштаб катастрофы. Из находившихся на потопленных судах примерно 3 тыс. военнослужащих удалось спасти 1248¹². В спасательной операции участвовали гидросамолёты, 7 эсминцев и 2 госпитальных судна. В военном дневнике Главного командования Вооружёнными Силами Германии есть данные, что всего погибло примерно 100 немцев (однако по ряду причин это число вызывает сомнения).

А 21 апреля 1941 г. три английских линкора, крейсер и несколько эсминцев появились перед укреплённым портовым городом Триполи. Около трёх четвертей часа линкоры обстреливали портовые сооружения и корабли. 1 пароход с горючим и боеприпасами был уничтожен, 1 эсминец повреждён, сильно пострадали склады.¹³ (По другим данным было потоплено 3 транспорта¹⁴). Этот рейд часто трактуют как неудачу — эскадра, в составе которой было 3 линкора, нанесла противнику в общем-то небольшой ущерб. Но этим рейдом Королевский флот показал свою силу. Поэтому перед руководством вермахта вновь встала проблема усиления береговой обороны. На этот раз — в Северной Африке, куда тоже пришлось отправить зенитную и береговую артиллерию, выставлять оборонительные минные заграждения и т.д. Кроме того, после 16 апреля идущие в Африку караваны транспортных судов стали лучше охраняться. С этой целью использовалось значительное число миноносцев, эсминцев и даже крейсера. Но всё это вело к значительному расходу топлива. Это стало одной из причин того, что незадолго до нападения на СССР руководство Германии было вынуждено принять решение о передаче сотен тысяч тонн топлива Италии. Тем не менее Королевский флот в мае и летом 1941 г. неоднократно топил направлявшиеся в Африку корабли с ценными грузами.

Однако значение гибели итало-немецкого конвоя 16 апреля и обстрела английскими линкорами Триполи 21 апреля нельзя понять, не обратив внимание на даты этих событий. В апреле 1941 г. танки Роммеля стремительно продвигались к Египту. Над Британской империей нависла угроза потери Египта, Суэцкого канала. Это было бы для неё катастрофой. А потери 16 апреля ослабили силы Роммеля и замедлили его продвижение. Сам факт, что по настоянию У.Черчилля английские линкоры были отправлены в рискованную операцию против Триполи, показывает, насколько опасным английский премьер считал продвижение Роммеля к Суэцкому каналу. В результате итало-германские силы в Африке перестали быть смертельной угрозой для Британской империи.

Чтобы оценить сложность проблемы, стоявшей в апреле—мае 1941 г. перед командованием вермахта, надо учесть, что в его распоряжении в Северной Африке был только один порт, способный принимать крупнотоннажные суда — Триполи. Именно туда шла основная часть грузов из Италии. Там их перегружали на небольшие каботажные суда и направлялись в находившийся ближе к линии фронта порт Бенгази. Причём перевозки из Триполи в Бенгази тоже подвергались нападениям английских кораблей и самолётов. Чтобы лучше понимать ситуацию, было бы желательно знать расстояние между пунктами погрузки и разгрузки. К сожалению, единственные данные, которые нам удалось найти, относятся к апрелю 1942 г. Тогда линия фронта, проходившая, как и в мае 1941 г., вблизи ливийско-египетской границы, находилась в 1500 км от Триполи и более чем в 500 км от Бенгази¹⁵. На всякий случай можно скинуть пару сотен километров, но расстояние между Триполи и Бенгази измениться не могло и должно быть равным примерно 1000 км.

Это число — 1000 км — делает понятной запись в дневнике генерала Гальдера: «Мольбы корпуса “Африка” о помощи в подвозе снабжения всё учащаются. Мы... можем помочь им лишь несколькими дополнительными паромами большой грузоподъёмности (10 паромов уже отправляются; за ними последуют 20 береговых спасательных баркасов без моторов)» (запись от 10 мая 1941 г.).¹⁶ Похоже, что немцам приходилось подскребать всё, что можно. Или: «Во время каботажных перевозок в Бенгази по морю с 1 по 12.5 мы потеряли 2500 т продовольствия» (запись от 12 мая)¹⁷. Как мы видим, во время подготовки нападения на СССР начальник Генерального штаба решал вопрос о паромах для каботажных перевозок между североафриканскими портами. И обдумывал предложение об организации верблюжьих караванов для снабжения Роммеля (запись в дневнике от 21 июня!). Отметим, что время начальника Генерального штаба — тоже ценный ресурс. Но военные действия в Средиземноморье отнимали у будущего Восточного фронта и другие ресурсы. В частности, транспортные. Положение Роммеля было бы весьма облегчено, если бы ему удалось бы взять Тобрук, но с помощью Королевского флота его гарнизон выдержал осаду. А в конце мая немецкие воздушно-десантные войска захватили остров Крит. С точки зрения англичан это было весьма значительным поражением. Тем более что кроме сухопутных войск большие потери понёс и Королевский флот. Но, с точки зрения вермахта, готовившего нападение на СССР, эта победа была пирровой. Парашютно-десантные войска вермахта и транспортная авиация понесли большие потери и, возможно, поэтому ни в 1941 г., ни позже вермахт не провёл больше ни одной сколько-нибудь значительной воздушно-десантной операции. Большие потери транспортной авиации должны были понизить подвижность немецких войск. А до 22 июня оставалось меньше месяца, и промышленность не успевала восполнить потери.

И в заключение обратим внимание на эпизод, который, по-видимому, оказал большое влияние на дальнейший ход военных действий. 21 мая 1941 г. «два транспорта с частями 2-й танковой дивизии наскочили на мины в западной части Коринфского залива». На следующий день стали приходить уточнения: «утонуло 1328 человек» и «потоплены, в основном, лёгкая и тяжёлая артиллерия 2-й танковой дивизии. Очень трудно возместить потерю тягачей. Число потерь в личном составе подтверждается».

Этот эпизод заслуживает особого внимания. Две танковые дивизии вермахта — 2-я и 5-я — были включены в состав войск, предназначенных для участия в войне против СССР. Но эти дивизии принимали участие в Балканской кампании и в середине мая находились ещё в Греции. Их надо было срочно вывезти из Греции и восстановить их боеспособность. Похоже, что из-за значительных потерь в людях и технике 2-я танковая дивизия с опозданием приняла участие в войне против СССР. Во всяком случае, в дневнике Ф.Гальдера мы читаем: «2-ю танковую дивизию отправить в начале июня... Будет сделана попытка ускорить её переброску, используя морской транспорт. ...Срок отвода 5-й танковой дивизии пока установить невозможно. Позже она перейдёт в РГК (резерв Главного командования Сухопутных войск)» (запись от 29 апреля). «Своевременно не смогут прибыть две танковые дивизии (2-я и 5-я) и одна моторизованная (60-я)» (запись от 30 апреля). «2-я танковая дивизия выступает 14 и 15.5 ... Отдых и пополнение — 31.5 в Мюнхене. К 20.6 дивизия будет готова к отправке из Мюнхена и, если будет необходимо, успеет прибыть к началу военных действий на Востоке... 5-я танковая дивизия... К началу боевых действий подойти не успеет» (запись от 3 мая).

Итак, мы видим, что в Греции застряли две танковые дивизии. И одну из них решили вывозить морем, что первоначально не предполагалось, и на две недели раньше, чем было намечено. По всей видимости, чтобы она быстрее смогла принять участие в военных действиях. Может быть поэтому войска стали вывозить, не дождавшись окончания траления. Во всяком случае, о переводе в резерв 2-й танковой дивизии, в отличие от 5-й, речь не шла. Пока не произошла катастрофа. И если бы этой катастрофы не произошло, то летом 1941 г. на Восточном фронте действовали бы не 17, а 18 немецких танковых дивизий.

Последствия очевидны, и остаётся только удивляться, почему об этой трагедии (для вермахта) написал, насколько нам известно, только генерал Гальдер в не предназначенном для публикации дневнике. К счастью, произошло то, что произошло, и 5-я танковая дивизия приняла участие в военных действиях только в сентябре, а 2-я и 5-я танковые дивизии приняли участие в военных действиях только в октябре¹⁸.

Подведём итог. Весной 1941 г. британский флот добился больших успехов в борьбе с флотами стран Оси. Об этом свидетельствует потопление «Бисмарка». Англичане при поддержке флота стали переходить к наступательным действиям. Поэтому для Кригсмарине обострилась проблема защиты тысяч километров побережья и прибрежных вод. Сухопутные войска также должны были выделить значительные силы для береговой обороны. Поражение торпедой и бомбами линкора «Гнейзенау» явно указывало на усиление британской авиации. В то же время Германия вводила в строй большое число подводных лодок. Однако весной 1941 г. было невозможно предсказать дальнейший ход подводной войны. Великобритания также наращивала свои противолодочные силы, и Королевский флот, расправившись с германскими линкорами, мог выделить больше сил для борьбы с подводными лодками. Промышленность Германии в значительной степени обслуживала нужды флота, и это должно было ограничивать производство вооружений для сухопутных войск.

Есть парадоксальное мнение, что советская разведка не могла обнаружить подготовку Германии к нападению на СССР, потому что систематической подготовки к войне с СССР не велось. Действительно, подготовка к крупной военной операции должна включать в себя накопление запасов топлива и боеприпасов. Но германское руководство как бы не уделяло внимания этой проблеме. Или было не в состоянии её разрешить. Действительно, до середины мая воздушные силы Германии вели наступление на Британские острова. Налёты английской авиации заставляли Германию использовать значительные силы истребительной авиации и зенитной артиллерии для защиты своих городов и постоянно подвергавшихся бомбёжкам военно-морских баз. А зенитная артиллерия отличается повышенным расходом боеприпасов. Велись активные боевые действия в прибрежных водах. Весной 1941 г. вермахт в результате короткой кампании оккупировал Балканы. Также в то время в Северную Африку были отправлены войска под командованием Роммеля силой примерно в один танковый корпус, которые сразу же перешли в наступление. Всё это никак не способствовало накоплению боеприпасов.

Ещё в январе 1941 г. на Средиземном море стали действовать значительные силы ВВС Германии: они бомбардировали Мальту и Суэцкий канал, боролись с Королевским флотом и поддерживали войска Роммеля. Обратим внимание, что только во второй половине сентября под Одессу из Восточного Средиземноморья были переброшены пикирующие бомбардировщики из состава немецкого 10-го авиакорпуса. Его лётчики были обучены атаковать корабли противника и накопили большой боевой опыт в борьбе с английским флотом.¹⁹ Выходит, всё лето 1941 г. этот авиакорпус, который мог бы ускорить продвижение немецких войск вдоль Черноморского побережья, вместо этого воевал с англичанами. В Москве могли не иметь информации конкретно об этом корпусе. Но о большой активности итало-немецкой авиации в Восточном Средиземноморье в Москве должны были знать. Всё это в сумме должно было привести к значительному расходу топлива и боеприпасов. Тем более что топливом надо было делиться с Италией. В конце мая 1941 г. воздушным десантом был захвачен Крит. Это вполне укладывается в логику борьбы с Британской империей, поскольку этот остров стал служить базой для немецкой авиации, действовавшей против английского флота и против Суэцкого канала. Но эта операция не укладывается в логику подготовки войны с СССР.

Активные боевые действия в районе Средиземного моря должны были отвлечь какую-то часть ресурсов Германии от планируемого в то время нападения на СССР. Но, как нам представляется, значительно больше ресурсов у Германии должна была отнимать борьба с английским флотом. И непосредственно, и с использованием ресурсов промышленности Германии для строительства подводных лодок и других кораблей. А также отвлекая значительные силы на защиту многих тысяч километров побережья и прибрежных вод. Причём последняя проблема обострилась после оккупации Германией Балкан. А после побед англичан у мыса Матапам над германскими рейдерами, включая наиболее мощный из них «Бисмарк», Королевский флот получил возможность перейти к активным наступательным действиям.

В то же время у германского руководства была ещё надежда победить Англию с помощью подводных лодок, и промышленность Германии строила их всё больше и больше. Вроде бы для Германии было бы естественно попытаться, не теряя времени, использовать свой шанс, по-видимому, последний, победить Великобританию, пока та ещё не оправилась от потерь. Логика Гитлера, в такой ситуации напавшего на СССР, даже в наше время служит предметом дискуссии — другими словами, и теперь не понятна. Тем более её трудно было разгадать в Москве в июне 1941 г.

В общем, только 22 июня стало ясно, что в первом полугодии 1941 г. руководство Германии действительно гналось за двумя зайцами — вело интенсивную войну против Британской империи и готовило нападение на СССР. Как нам представляется, тогда в это было трудно поверить.

Конечно, пытаясь понять логику советского руководства перед 22 июня, следует исходить не из того, что тогда происходило на самом деле, а из того, что об этом знали в Москве. И для этого было бы полезно выяснить, какая информация приходила в Москву от разведки и из других источников о ходе войны на море.

К сожалению, подобные материалы ещё не опубликованы. Но о наиболее значительной победе Королевского флота — потоплении «Бисмарка» — в Москве не могли не знать.

Точно также в Москве не могли не знать про закон о ленд-лизе, принятый в марте 1941 г.

Также в Москве не могли не видеть, что Роммель, подойдя в апреле 1941 г. к границам Египта, дальше продвинуться не смог. Должны были знать в Москве и об успехах войск Британской империи в Северо-Восточной Африке. А британское наступление в Сирии показывало, что в Англии были уверены в устойчивости положения и не побоялись выделить войска для выполнения второстепенной операции. Можно было понять также, что Королевский флот и авиация имели много возможностей для действий на коммуникациях итало-германских войск. Английские СМИ несомненно сообщали и о других успехах, хотя в Москве подобную информацию могли считать пропагандой. Остаётся загадкой, чтo в Москве знали о перспективах усиления подводного флота Германии. Однако об увеличении числа действующих подводных лодок можно было узнать, анализируя информацию о потопленных ими судах. Уместно вспомнить, что адмирал Н.Г.Кузнецов 6 мая 1941 г., информируя И.В.Сталина про сообщения о подготовке Германией нападения на СССР, счёл нужным добавить, что считает подобные сообщения провокацией²⁰.

Наверное, не случайно человек, который в силу своего служебного положения должен был лучше всех в СССР знать ход и перспективу военных действий на море, не верил, что Германия так распылит свои силы и нападёт на СССР.

Примечания

¹ Кузнецов Н.Г.Накануне. М.: Воениздат, 1969. С. 257.

2 Руге Ф. Война на море. 1939—1945. М.: АСТ; СПб.: Полигон, 2000. С. 126.

³ Мюлленгейм-Рехберг. Линкор «Бисмарк». М.: Эксмо, 2006. С. 443.

⁴ Белли В.А., Пензин К.В. Боевые действия в Атлантике и на Средиземном море. 1939—1945 гг. М.: Воениздат, 1967. С. 116.

⁵ Дениц К. Немецкие подводные лодки во Второй мировой войне. М.: Воениздат, 1964. Гл. 9.

⁶ Гальдер Ф.Военный дневник. Т. 3. М.: Воениздат, 1969. С. 244. (Запись от 5 августа 1941 г.).

⁷ Руге Ф.Указ. соч. С.150.

⁸ См.: Ричардс Д., Сондерс Х. Военно-воздушные силы  Великобритании во Второй мировой войне 1939—1945 гг. Сокращ. пер. с англ. М.: Воениздат, 1963.

⁹ См.: Белли В.А., Боголепов В.П., Еремеев Л.М. и др. Блокада и контрблокада. Борьба на океанско-морских сообщениях во Второй мировой войне. М.: Наука, 1967.

¹⁰ Руге Ф.Указ. соч. С. 181.

¹¹ Kriegstagebuch der Seekriegsleitung, 1939 – 1945. Teil A, Band 20, s. 231. (Запись от 18 апреля)

¹² См.: Jurgen Rohwer, Gerhard Hummelchen. Chronik des Seekrieges 1939—1945.

¹³ Руге Ф. Указ. соч. С. 182.

¹⁴ Белли В.А., Пензин К.В. Указ. соч. С. 180.

¹⁵ Итоги Второй мировой войны. Сб. статей. М.: Изд. иностранной литературы, 1957. С. 96, 516.

¹⁶ Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 2. М.: Воениздат. С. 516. (Остаётся гадать, какая могла быть польза от баркасов без моторов. Или это неточность перевода, или это парусные баркасы, или баржи?)

¹⁷ Там же, с. 519. (Неужели так много?)

¹⁸ Мюллер-Гиллебрандт. Сухопутная армия германии 1933—1945. М.: Изограф; Эксмо, 2002. С.768, 767.

¹⁹ Н.И.Крылов. Не померкнет никогда. 2-е изд. М.: Военное издательство, 1984. С. 190.

²⁰ Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1971. С. 239.