Главное – интерес к истории   Спорные заметки о смысле урока

Ведущий рубрики Анатолий БЕРШТЕЙН

Наверное, вряд ли найдется преподаватель, который усомнится в важности обмена учительским опытом или предаст анафеме саму методику преподавания. Не встретить подобных заявлений и на страницах нашего еженедельника. Так что по этому вопросу нет предмета для спора с уважаемым читателем и коллегой. Вряд ли темой для обсуждения может стать и разговор о приоритетах: что для учителя важнее — методика или, собственно, знание истории. В учителе все должно быть прекрасно.… Смущают лишь отдельные слова, тональность, нюансы.… Вызывает сожаление та усталость, а подчас и уничижение, с которой говорится о «бедных педагогах» и о «контингенте», с которым они работают. Огорчает то почти не скрываемое раздражение к «мужам от исторической науки» — мол, теоретики, что они понимают в реальной школьной жизни: сытый голодного не разумеет. Разумеет! Потому что не очень сытый и потому что в «шкуре» побывал достаточно долго, чтобы знать — почем фунт лиха. Поэтому позволю себе немного воспоминаний.
В 1973 г. мне повезло. Я проходил педагогическую практику в московской школе № 45, школе легендарного Мильграма. Она всегда славилась замечательными учителями. А в тот период, может быть, даже особенно: только Леонид Исидорович мог позволить взять к себе в школу нескольких учителей из только что разогнанной знаменитой 2-й математической. Но это другая история…
Работал тогда в 45-й и Дмитрий Захарович Романов — учитель-методист по истории и обществоведению. Высокий, сутулый, внешне флегматичный человек со странным, тихим, даже немного неприятным голосом (у Д.З. была серьезная болезнь горла). И, несмотря на эти отнюдь не артистические данные, дети слушали Романова, затаив дыхание, хотя и напряженно: говорил он непростые вещи, речь его была насыщенной — надо было думать.
Д.З. стал куратором нашей практики.
Наступил день моего «дипломного» открытого урока. Тема была взята широкая по новейшей истории: «Венгерская Советская республика и ее поражение. Италия — приход к власти фашизма». По предыдущему материалу я вызвал к доске только одного человека, вкратце обсудил с классом его ответ, а потом приступил к объяснению нового материала, так как понимал, что не успею провести обязательный опрос — очень много интересного хотелось сказать… Урок закончился, и я действительно не все успел. Жду нагоняя: ведь методически урок, мягко говоря, был несовершенен: на опрос — 15 минут, а на объяснение нового материала почти полчаса; поставил всего две оценки; из наглядных пособий — только карта. Но неожиданно меня похвалили: оказывается, тема была подана содержательно, и дети слушали с интересом.
А как же методика? Ведь, по сути, я провел лекцию, а это не очень приветствуется сторонниками «оптимизации процесса обучения». И тогда Дмитрий Захарович сказал то, что я запомнил на всю жизнь: «Учитель может методически невыигрышно построить урок, кое-что забыть, ошибиться, даже схалтурить, но он не имеет права на глупость». Сколько раз потом, уже присутствуя на чужих «открытых уроках», мне приходилось вспоминать эту фразу и краснеть за коллег: все, кажется, правильно делают, но истории-то не знают, и детям у них неинтересно.
Потом, когда я уже сам преподавал, часто звонил Дмитрию Захаровичу посоветоваться, приезжал к нему в гости (он жил одиноко в однокомнатной квартире со своим псом — по-моему, доберманом). Мы много разговаривали. И он, главный методист, еще и еще раз подтверждал мысль о том, что на уроке главное — знать и любить свой предмет, а остальное приложится. А что касается методики: не может быть контекста без текста, инструмента без объекта, к которому его можно приложить.

Урок сродни искусству, урок — это, в первую очередь, творчество. И что важнее всего — урок всегда для учеников. Учитель как психоаналитик, почувствовав, что вот на этот факт, личность, мысль, интерпретацию ученики отреагировали, откликнулись — их что-то эмоционально задело — обязан остановится и поговорить об этом подробнее. И не смотреть на часы, не бояться, что еще не всех опросил или не успеет закончить новый материал. Учебный план, программа — не догма. Приоритет — живой интерес учеников.
Простой вопрос: для кого урок, для кого учитель? Для детей. А не для завуча…
«Звонок не для вас, а для учителя», — любят повторять педагоги. Нет, уважаемые коллеги — и это не для нас. Я помню еще один поразивший меня эпизод из педагогической практики в школе Мильграма. Я присутствовал на уроке литературы в 9-м классе. Вел его Феликс Александрович Раскольников. Не буду говорить об уроке — отдельная тема. За пару минут до звонка, когда учитель явно поставил смысловую точку (материал был, по-моему, о Достоевском), вдруг из класса кто-то попросил: «Почитайте что-нибудь… Что-нибудь их Ахматовой или Цветаевой…» (Напоминаю — 1973 год!). Ф.А. начал читать стихи. В классе стояла абсолютная тишина. Звенит звонок — никакой реакции, никакого инстинктивного движения собирать книжки, тетрадки… Раскольников дочитал и только тогда предложил всем отдыхать и готовиться к новому уроку. Вот в этом случае — да — можно задержать перемену. Потому что дети попросили. Потому что по их просьбе продолжался Урок.
Когда смотришь конспекты «открытых уроков», там есть все: и цели, и задачи, и организационный момент, и раздаточный материал, и наглядные пособия, фрагменты из фильмов, закрепление материала. Карта висит, проектор наготове, карточки разложены, на доске — схема, часть доски до поры до времени закрыта, хрестоматии, наоборот, открыты на нужной странице. И дальше по сценарию: «Учитель спросил то-то, ученик ответил так-то». …А если не так и совсем не то?!
Увы, в этих добросовестных конспектах есть все, кроме непредсказуемости урока, импровизации учителя, лабораторного творчества, создаваемого учителем и учениками непосредственно на месте, в режиме реального времени. К сожалению, в этих конспектах часто нет души, увлеченности и… знаний.
Настоящая, на мой взгляд, цель урока — все же интерес к истории, добросовестное, то есть объективное ее изложение, пробуждение мысли. Никто и ничто не заменит нужных для этого качеств учителя. Никакая методика. Даже удачная сдача экзамена. Если цель — экзамен, не надо обольщаться результатами: ученики обязательно выучат, что от них потребуют, но и забудут. Притом очень скоро.

От редакции.
В размышлениях нашего обозревателя затронуты не все проблемы, содержащиеся в письме А. Лебедкова. Мы приглашаем читателей продолжить обсуждение этих актуальных вопросов на страницах еженедельника.