|
 |
Каменный Гостиный двор |
16 января 1721 г. был издан «Регламент,
или Устав Главного магистрата», в 18-й главе
которого «О биржах или схожих местах»
говорилось: «Такожде надлежит в больших
приморских и прочих купеческих знатных городах,
со временем же в удобных местах недалеко от
Ратуши, по примеру иностранных купеческих
городов, построить биржи, в которыя б сходилися
торговые (люди) граждане для своих торгов и
постановления векселей, також и для ведомостей о
приходе и отпуске кораблей и коммерции: понеже в
таком месте каждой купец и продавец в один час по
вся дни тех может найти, с которыми ему нужда есть
видетися». 19-я глава Регламента «О маклерах или
торговых сводчиках» гласила: «Понеже
определенных и присяжных маклеров дело весьма
есть потребное, и касается до установления
доброго в купечестве порядка ... и какие торги и
векселя через такого человека заключаются, те
надежны от всякого обмана и обмены товаров суть
безопасны». Главному магистрату было велено «в
приморских и других знатных городах, в тех, где
торги есть, маклеров выбрать Магистратом из
купечества добрых и во всех торгах и вексельных
переводах искусных людей, и приведчи к присяге
(или вере) содержать их ... снесшись с Камер и с
Коммерц-коллегиями».
Деятельность маклеров определялась Регламентом
весьма точно: никакие договоры на бирже не должны
были заключаться без их посредничества, а
маклерские записки при сделке должны были
гарантировать купцов от возможного убытка в
торговых операциях. Маклеры не только являлись
посредниками при заключении сделки, но отчасти и
заменяли нотариусов, так как по закону
«вседневная записка маклеров такую силу имеет,
как протокол в суде». Маклер избирался от
Магистрата, но согласно Регламенту никакого
жалования не имел, а только получал за труды свои
определенные деньги от купцов в виде куртажа.
Нововведение имело успех. Из-за постоянного
недостатка денег купечество было вынуждено
прибегать к услугам маклеров, которые сводили
товары по меновой цене.
6 февраля и 13 ноября 1724 г. указами из
Правительствующего сената было «определено
купцам собрание иметь на бирже в 11 часов и
продолжать оное сколько похотят». Аналогичный
указ был издан 13 декабря 1725 г. В нем «велено
купецким людям на биржу приходить в одиннадцать
часов, а выходить в час пополудни, а кто желает
быть и боле». В своем стремлении приобщить
русское купечество к европейским обычаям —
торговать на бирже — Петр I требовал от купцов и
маклеров обязательного каждодневного
присутствия на биржевых собраниях. С этой целью
предписывалось отмечать тех, кто пропускал
биржу, а их имена оглашать публично.
В 1759 г. торговавшие на Петербургской бирже
купцы, отмечая, что маклерами являются в основном
иностранцы, а из русских только три маклера, «да и
те к тому делу не весьма еще заобыклые»,
обратились в Сенат с просьбой назначить
гоф-маклером природного российского купца. На
усмотрение Сената была предложена кандидатура
торопецкого купца Михаила Туфанова, постоянно
ведущего свой торг в Петербурге. В своем прошении
русские купцы писали, что Туфанов человек
честный и они им будут довольны. Сенатским указом
от 9 ноября 1759 г. Коммерц-коллегии повелевалось
привести Туфанова к присяге и назначить его
вторым гоф-маклером вместе со Скрициусом.
На протяжении почти всего XVIII в. должность
гоф-маклера давалась в качестве особой награды, и
число гоф-маклеров не зависело от действительной
в них потребности. Их помощниками являлись
другие «казенные маклеры», которые
первоначально назначались Коммерц-коллегией, а с
1762 г. избирались по рекомендации биржевого
купечества. Все маклеры приводились к присяге,
суть которой заключалась в обещании
беспристрастия и незаинтересованности в
посреднической деятельности. Они обещали
удовлетворяться куртажем по установленной таксе
и не вести торговли за свой счет. За убытки,
происшедшие по их ошибке, маклеры несли
материальную ответственность, в случае же
умышленной вины они подвергались уголовной
ответственности. Чаще всего биржевыми маклерами
становились разорившиеся купцы — «невинно
упадшие», оказавшиеся не по своей вине
неудачливыми в торговле. Иностранные купцы имели
возможность, приняв русское подданство, также
стать маклерами, чем многие из них и
пользовались.
В течение всего XVIII и начала XIX столетия постройка
новых биржевых зданий в Петербурге
практиковалась в виде весьма удобного знака
выражения правительственных забот о нуждах
российской коммерции. Развитие торговли,
постоянно растущий приток товаров, увеличение
числа купцов и маклеров требовали расширения и
переоборудования биржевых помещений. Новые
здания для Петербургской биржи возводились в 1704,
1724, 1731—1745, 1755, 1781—1796 гг., привлекались самые
знаменитые архитекторы: Д. Трезини, Ж.Б.А. Леблон,
Д.Кваренги, пока в 1810 г. не было построено
известное здание биржи по проекту Тома де Томона
на стрелке Васильевского острова.
|
Медаль на «заведение коммерции»
|
В 1723 г. ввиду увеличения значения
Петербургской биржи, роста ее оборотов и
уделяемого ей Петром I особого внимания
последовали два именных указа о немедленной
постройке вместо сгоревшего здания биржи нового.
А до тех пор велено было отдать под биржу бывший
кофейный дом, или трактир, на Троицкой пристани,
где купечество имело собрание.
В указе от 8 ноября 1723 г. говорилось: «На
Санктпетербургском острову, ныне где пристойно,
сделать биржу, а на Васильевском острову, на
Гостин дворе биржу ж сделать каменную».
Деревянная биржа строилась как временное
помещение до завершения каменного здания.
Коммерц-коллегия уже 31 января 1724 г. по сему
указу велела «архитектора Трезини призвать в
коллегию и требовать от него чертежа: каким
образом оную биржу надлежит строить». В ноябре
1724 г. строительство было уже закончено.
В указе Петра I от 8 ноября 1723 г. говорилось о
постройке не одной, а сразу двух бирж — на
Троицкой площади, рядом со старым Гостиным
двором, и на Васильевском острове, при новом
Гостином дворе, постройка которого началась еще
в 1721 г. возле Кадетского сада. Сенатским указом
от 8 января 1728 г. предписывалось «как Гостину
двору, так и товарным амбарам, бирже, таможне и
Коммерц-коллегии одной с другими быть в близости,
чтоб купцы поблизости способ имели купечество
свое отправлять». По-видимому, на Васильевском
острове намечалось создать нечто вроде
торгового центра новой столицы.
В царствование Анны Иоанновны сенатским указом
от 30 июня 1730 г. всем торговавшим в старом
Гостином дворе купцам и портовой таможне
повелевалось перебраться на Васильевский
остров. В начале 1731 г. определением
Коммерц-коллегии биржа была также переведена на
Васильевский остров. Биржевое купечество,
переехав на Васильевский остров, сразу же
обратилось с просьбой открыть для своего
удобства при новом Гостином дворе биржу. По сему
ходатайству Коммерц-коллегия 28 мая 1731 г.
определила: «...оной бирже для их ... обыкновенного
собрания быть на Васильевском острову, при
новопостроенном Гостин-дворе».
Новопостроенная биржа имела довольно неказистый
вид. Это было деревянное одноэтажное здание,
расположенное на берегу Малой Невы. Шотландец
Джон Кук, побывавший в Петербурге в 30-х гг. XVII
в., писал: «На западной оконечности ...
(Васильевского. — Авт.) острова стоят дом таможни
и биржа, где, как и в Лондоне, встречаются купцы.
Биржа — не что иное, как очень большой деревянный
помост, половина его построена на том рукаве
Невы, который омывает восточный берег острова.
Помост примерно 300 шагов в длину и соразмерно в
ширину. Рядом с биржей стоит в высшей степени
величественный склад для хранения товаров. Он
построен квадратом из кирпича и имеет только
одни ворота, или вход. Здесь денно и нощно несет
караул сотня солдат, дабы купеческим товарам не
был причинен никакой ущерб. Купец может иметь
[здесь] очень просторное помещение, платя 10
шиллингов в месяц. У ближней к реке стороны
помоста на протяжении летнего сезона красиво
стоят в ряд малые грузовые суда, обеспечивающие
большее удобство в ведении дел».
Первое каменное здание Петербургской биржи было
построено рядом с портовой таможней в 1745 г. и
передано в ее ведение. Что представляло собой это
здание, не совсем ясно, так как через 10 лет, в
1755 г., биржевые купцы вновь просили построить
для них здание биржи или хотя бы галерею. В своей
просьбе они жаловались на то, «что во время дождя,
а особенно же в осеннее и зимнее время, во вьюжные
и ненастные дни, на бирже для торговых их дел быть
им, купцам, никак не возможно...». Новое здание по
плану архитектора Трезини было закончено в
декабре 1755 г. Вскоре и эта биржа стала мала. В
Комиссию о коммерции поступила «Записка о разных
неудобствах и недостатках по здешней торговле
требующих мероприятий», в которой отмечалось:
«Торги здешнего государства множатся ... а ...
биржа так тесна, что в хороший торговый день
купечество никак не может в ней измещаться». В
записке предлагалось «построить вновь биржу
приличную и сходную с знатностью города и порта
его».
Осенью 1779 г. Екатерина II поручила
генерал-прокурору князю А.А. Вяземскому и
президенту Коммерц-коллегии графу
А.Р. Воронцову осмотреть Петербургскую биржу с
принадлежащими ей амбарами для складирования
товаров и предоставить о том отчет. В своем
всеподданнейшем докладе они писали: «Нашли мы,
что пристань при бирже столь мала в рассуждении
приходящих кораблей, что не токмо во время
большого прихода оных, но и в осень видели мы, что
нагружающиеся суда по тесноте места принуждены
были стоять в три и четыре ряда, от чего
неоспоримо явное оказывается затруднение и
великое неудобство в выгрузке привозимых и
нагрузке отпускаемых отсюда разных товаров,
продуктов и всего того, чем изобилует наша
коммерция». Инспекторы указывали также на
«беспрестанные жалобы купечества» на нехватку
складских помещений. В качестве примера они
приводили случаи, когда на освободившееся место
претендовало сразу до десятка купцов. А многим
приходилось вообще держать свои товары в
обывательских домах близ биржи.
В 1781 г. именным указом Екатерины II от 17 декабря
повелевалось в Васильевской части, близ Академии
наук, построить новую каменную биржу.
Архитектором был определен Д. Кваренги.
Строительство продолжалось почти шесть лет, пока
в 1787 г. казенная палата не получила
уведомление, что из-за отсутствия денег в казне в
связи с начавшейся русско-турецкой войной
ассигнование на строительство биржи временно
прекращено. Некоторые работы продолжались
вплоть до 1796 г.: была возведена даже временная
крыша, но здание так и не было достроено. В таком
виде биржа простояла почти 20 лет.
 |
Петербургская биржа
|
«Старая биржа» (между Таможней и
Таможенным двором) к тому времени уже находилась
в совершенно непригодном состоянии.
Петербургская таможня доносила в
Коммерц-коллегию: «…биржевого зала крышка
пришла в крайнюю ветхость, потолок оной залы
повредился, также столбы, окружающие биржу, род
галереи, внизу подгнили, от чего может случиться
и падение их, равно и под полом биржевого зала
состоящие сваи от размытия водою подгнили же и
многие покривились». Посланный для осмотра биржи
чиновник Коммерц-коллегии П.И. Литке также
подтвердил, что строение пошатнулось, столбы
частично и обвязки сгнили, крыша прохудилась.
Из-за угрозы обрушения здания Литке предлагал
его совсем разобрать, а на время биржевые
собрания перенести в новый большой пакгауз,
разделив его досками на две части. В декабре
1803 г. пакгауз был готов для временных биржевых
собраний. Здесь биржевые купцы собирались до
1816 г. Поскольку в одном здании находились
пакгауз и биржа, то помещение называли «залом»
или «амбаром». А так как в пакгаузах хранились
преимущественно колониальные товары: кофе,
хлопок, рис, тростниковый сахар, пряности, индиго
и др., то вся площадь получила название
Американки. Судя по воспоминаниям современников,
площадь имела довольно «безобразный» вид. На ней
валялись кучи самых разнообразных громоздких
товаров, которые по таможенным правилам не
входили в пакгаузы. Порой они загораживали
дорогу не только экипажу, но и пешеходу.
В 1801 г. недостроенное здание биржи Кваренги
было назначено через Контору городских строений
к продаже, но желающих приобрести его из
партикулярных лиц не нашлось. Тогда военный
губернатор предписал передать строение
Городскому правлению. Казенная палата, в ведении
которой находилось здание, обратилась по этому
поводу в Сенат, откуда был получен приказ —
оставить здание в прежнем ведомстве. Сенат также
повелел министру коммерции графу
Н.П. Румянцеву освидетельствовать здание
биржи, чтобы окончательно решить, как можно его
использовать. 30 октября 1803 г. Румянцев
представил Александру I докладную записку «о
построении новой биржи и обделке берега Невы
камнем» с приложением сделанных архитектором
Томоном проектов и сметы. В записке объяснялось,
что старая биржа пришла уже в совершенную
ветхость, а начатая биржа (Кваренги)
предназначена на слом; на все работы и материалы
по сооружению нового биржевого здания и отделку
берега от Исаакиевского моста до старой биржи по
смете начислено 23 103 555 руб. 15 коп. Смета эта была
уменьшена, но позже снова увеличена
дополнительными ассигнованиями, и общая
стоимость осталась приблизительно та же.
В именном указе Александра I от 26 февраля 1804 г.
говорилось: «Я желаю, чтобы построение биржи было
окончено на четвертый год, а обложение берега
камнем в пять лет, начав те и другие работы при
наступлении нынешней весны». 23 июня 1805 г.
император, присутствующий при закладке биржи,
опустил первый камень, под который положил
золотую медаль с изображением на одной стороне
своего портрета, а с другой — вида будущей биржи,
а также золотые медали и монеты разного
достоинства, отчеканенные в его царствование.
Императрица Елизавета Алексеевна и вдовствующая
императрица Мария Федоровна положили в
основание здания агатовые доски со своими
именами. После завершения торжественной
закладки новой биржи Александр I и
сопровождавшие его особы были приглашены к
обеденному столу в зал старой биржи. Все
присутствующие купцы были пожалованы
серебряными медалями, приготовленными
специально для этого случая.
Сооружение биржи и набережной происходило под
надзором особой комиссии под председательством
министра коммерции графа Н.П. Румянцева. Она
просуществовала с 13 мая 1804 по 8 мая 1814 г. Все
затраты обошлись казне в 2 658 283 руб. 113/4 коп.
Закончилось строительство в 1812 г. По указу
Александра I биржевое здание с прилегающими к
нему набережными, строениями и делами временно
было передано на содержание Петербургской
таможни. Однако еще в течение почти четырех лет
из-за недоделок и войны с Наполеоном здание биржи
оставалось не только не открытым для собраний
купечества, но и неосвященным.
Лишь 15 июня 1816 г. в присутствии императора и
членов царской семьи состоялось торжественное
открытие и освящение здания биржи. Описание
этого события включил в свой путеводитель по
Петербургу известный коллекционер, писатель и
художник П.П. Свиньин. Другой очевидец и
участник события, петербургский купец Е.Т.
Полилов, в своем дневнике записал: «Все именитое
петербургское купечество с городским головой
встретили высоких гостей у лестницы, а до того
встречали митрополита Амвросия. После
молебствия с коленопреклонением играла музыка
трубная, палили из пушек на судах, что около
стрелки на воде стояли, и на них были флаги
подняты. За обедом в большом зале вместе с
императором и его августейшим семейством
обедало также и биржевое купечество. Государь
пил за процветание торговли и за петербургское
купечество. Кричали ура, было очень
величественно. После пиршества высокие гости
отбыли через Исаакиевский мост в Зимний дворец. В
биржевом зале веселье продолжалось, и была
зажжена иллюминация». 21 июня последовал
«высочайший указ с изъявлением монаршего
благорасположения всему российскому
купечеству» и «высочайшей признательности
с.-петербургскому биржевому сословию».
Новое величественное здание Петербургской
биржи, расположенное на стрелке Васильевского
острова, стало одним из символов торгового
Петербурга и всей России. До середины XIX в. на
Васильевском острове рядом с биржей находился
порт и оживленная пристань со стороны Малой Невы,
куда подходили русские и иностранные торговые
корабли. Мачты многочисленных купеческих судов
придавали окрестностям биржи живописный вид. Во
всем городе не было места более людного и
оживленного. Здесь шла бойкая торговля в Старом и
Новобиржевом гостиных дворах, особенно в ларях,
погребах и лавках, построенных возле здания
биржи. В начале XIX в. у биржи насчитывалось 243
лавки. Современники называли это место «страной
коммерции, торговых оборотов, прибежищем
иностранцев, негоциантов и спекулянтов».
О некоторых обычаях и правилах, сложившихся на
Петербургской бирже к концу XVIII — началу XIX в.,
сообщал П.П. Свиньин: «Ежедневно в три часа
пополудни собирается в залу русское и
иностранное купечество со всего Петербурга.
Здесь человек человеку … даром не скажет слова,
даром не пожмет руки. Когда говорят, то идет торг;
когда схватятся руками, то дело решено... Людей
множество, но тихо; кругом жужжат, но не слышно
громкого слова. Пробы товаров передаются от
одного другому: их нюхают, пробуют на зуб, трут в
руках, рассматривают на свет и — идут в другую
комнату заключать условие». В этом Петербургская
биржа была схожа со всеми остальными биржами
Европы. Но это сходство ограничивалось
исключительно внешними признаками. Если биржи в
Западной Европе появлялись как назревшая
необходимость буржуазных отношений, как
следствие увеличения объемов оптовой торговли и
усложнения денежных расчетов, то в России она
учреждалась искусственными мерами государством
в условиях крепостничества. Петр I насильно
заставлял купцов торговать на бирже
по-европейски. Петровская биржа возникла
исключительно по воле и желанию
царя-преобразователя, когда естественные
предпосылки для этого еще не сформировались.
Биржа учреждалась Петром I как своеобразная
купеческая ассамблея.
Хотя во времена Петра I биржи существовали в
немногих столицах Западной Европы, только в
Лондоне и Амстердаме (Парижская биржа официально
правительством была признана в 1724 г.,
функционируя до этого полулегально, Берлинская
была учреждена в 1739 г., а Венская — в 1771 г.),
появление биржи в Петербурге еще не означало, что
в XVIII столетии русский торговый капитал проявлял
значительную активность и организованность.
Просто и здесь сказалась своеобразная
экономическая политика Петра I — собрать
«рассыпанную храмину» всего российского
купечества. Однако на протяжении почти всего XVIII
столетия Петербургскую биржу посещали по
преимуществу иностранные купцы и судовладельцы.
Для них биржа была обычным и весьма удобным
местом для совершения коммерческих сделок.
Русские купцы достаточно долгое время были
вынуждены ходить на биржу по царскому повелению.
Биржевые маклеры, чаще иностранцы по
происхождению, нередко выступали в роли просто
переводчиков или «сводчиков».
Не удалось в XVIII в. также превратить биржу в
действующий механизм всей внешней и внутренней
оптовой торговли, а также в место всех денежных и
вексельных расчетов. Еще долго правительству
приходилось применять внеэкономические меры для
поддержания бирж в России, прежде чем те стали
необходимым элементом в хозяйственной жизни
страны. Однако начало было положено, и постепенно
биржи в России стали приживаться. Хотя в течение
почти всего XVIII столетия биржа в Петербурге
оставалась единственной в России. Только в
1789 г. на основании 18-й главы «Регламента
Главного магистрата» была учреждена биржа в
Архангельске. Не ранее 1796 г. появляется третья
официальная биржа — в Одессе, и не ранее 1816 г.
четвертая — в Варшаве, пятой по счету была биржа
в Москве.
Архангельская биржа возникла по инициативе
местного купечества. На набережной Северной
Двины к гостиному двору было пристроено
одноэтажное здание для биржи. Оно состояло из
большого зала и двух боковых комнат для маклеров.
29 сентября 1789 г. здание поступило в ведение
таможни. С того времени собрания Архангельской
биржи не прерывались до 1823 г. Биржа в Одессе
появилась по ходатайству иностранного
купечества. Об ее устройстве распорядился де
Волан. Первая Одесская биржа помещалась в доме
Дофине. Собрания купцов, начавшиеся с 30 октября
1796 г., проходили ежедневно с 10 до 12 часов утра.
Для наблюдения за порядком на бирже
присутствовал полицмейстер или начальник
карантина, а для разных поручений
командировались сержант и 10 рядовых. При герцоге
Ришелье в 1806 г. биржевые собрания перевели в
дом Рено (позже дом Меля, на углу Дерибасовской и
Ришельевской улиц). Здесь же находилось казино,
т.е. коммерческий клуб. Только в 1829 г. в Одессе
приступили к строительству здания для биржи. В
1834 г. при графе Воронцове оно было окончено.
Первое указание на строительство биржи в Москве
относится к 90-м гг. XVIII в. Однако окончательное
решение о ее строительстве было принято только в
30-е гг. XIX в. По высочайше утвержденному
плану строительства московского Гостиного двора
предполагалось в середине его возвести здание
биржи, но предложение это осуществлено не было.
Московское купечество для биржевых сделок
собиралось тогда на углу Гостиного двора,
выходящем на Ильинку и Хрустальный переулок.
После различных предложений относительно выбора
места для строительства Московской биржи 29
октября 1835 г. по представлению министра
финансов Е.Ф. Канкрина последовало высочайшее
повеление на постройку биржевого здания на
пересечении Ильинки и Рыбного переулка. 8 октября
1839 г. произошло открытие Московской биржи.
Весь XVIII в. биржевая торговля в России фактически
руководствовалась законами, изданными при Петре
I. Все это время никто из его наследников не
проявлял особого интереса к биржам. Устройство и
положение биржевого купечества оставалось без
какого-либо существенного изменения.
Исключением стал лишь сенатский указ от 22
октября 1746 г., отменивший обязательное
посещение купцами биржевых собраний, введенное
Петром I. Указ разрешал «как российским, так и
иностранным купцам приезд свой на бирже иметь
как кто похочет». Бесспорно, что в течение всего
XVIII столетия постепенно увеличивалось значение
русского биржевого купечества во внутренней и
внешней торговле. Начав лишь с посреднической
торговли в кредит в начале XVIII в., приобретя опыт,
накопив достаточные средства, к концу века
русские купцы стали торговать и на свои капиталы.
Рост экспорта и укрепление торговли выразились в
значительной роли торговых домов на товарной
бирже. Немаловажное значение в росте влияния
биржи и биржевой торговли имели возросшие к
концу XVIII — началу ХХ в. экономические,
политические и культурные связи Российской
империи со странами Западной Европы. Тем не менее
и в этой области также продолжало сохраняться
колоссальное отставание России. Одним из
доказательств тому является недостаточное
развитие, в частности, биржевой, а в целом и всей
внешней и внутренней торговли в России на
протяжении всего XVIII в.
Впрочем, подобная ситуация сохранялась и в
начале XIX столетия. Положение бирж в стране, как и
вся российская торговля, отражало общее
состояние экономики России переходного периода
от Средневековья к Новому времени, где только еще
зарождались капиталистические отношения.
Биржевая торговля, ставшая одним из основных
источников первоначального накопления
капиталов, еще не давала возможностей для
формирования торгово-промышленного капитала в
широких масштабах. И хотя неуклонно росли
обороты биржевой торговли, усложнялась биржевая
практика, совершенствовались биржевые обычаи и
правила, все же отставание от зарубежных бирж
было очень значительным, особенно в области
правового механизма деятельности и фондовой
торговли.
Павел ЛИЗУНОВ,
доктор исторических наук,
профессор Поморского госуниверситета
имени М.В. Ломоносова, г. Архангельск