|
 |
Петр I с торговыми людьми
|
Конкретная дата возникновения первой
российской биржи неизвестна, как неизвестен и
указ о ее учреждении. Впервые в официальных
документах она упоминается в «Регламенте
Главного магистра», изданном в 1721 г., но к этому
времени уже существовала биржа в Петербурге, и
тому есть немало свидетельств. Традиционно
принято считать, что она была основана в 1703 г.
Так, в 1903 г., вслед за празднованием
двухсотлетия Северной столицы, торжественно
отмечался и двухсотлетний юбилей Петербургской
биржи. Однако дата эта весьма условна, поскольку
в 1703 г. будущая столица Российской империи
представляла собой еще военный лагерь, где,
конечно, не могло быть никакой биржевой торговли.
Без всякого сомнения можно лишь утверждать, что
Петербургская биржа возникла по инициативе
Петра I и по его личному повелению почти
одновременно с основанием самого города. Царь во
время своего путешествия в Западную Европу,
ознакомившись с Амстердамской и Лондонской
биржами, пожелал создать в России для купцов,
главным образом иностранных, привычные для них
условия торговли, а заодно и приобщить русское
купечество к европейским торговым обычаям.
Петр I застал Голландию в период наивысшего
расцвета. Своим могуществом, богатством и славой
она была обязана торговле и мореплаванию. Для
развития торговли в Голландии вводились самые
разнообразные новшества: усложнялись виды
коммерческих сделок, банки осваивали новые
кредитные операции, совершенствовалась биржевая
техника, расширялось страхование и т.д. В XVII в.
самым крупным морским портом и богатейшим
городом мира был Амстердам, превратившийся в
торговый и финансовый центр всей Европы. Не зря
Козимо Медичи в 1669 г. назвал этот город
«мировым магазином», который ведет самую крупную
торговлю в мире.
 |
Торговые ряды и Большая биржа
|
В Амстердаме Петр I не мог не видеть
большого здания биржи, построенного еще в 1611 г.
на площади Дам, напротив Амстердамского
разменного банка и главной конторы Ост-Индской
компании. И хотя нет прямых свидетельств
посещения русским царем Амстердамской биржи, но,
работая на верфи, он не раз проходил мимо нее и не
мог не заинтересоваться этим необычным
учреждением. Все европейские биржи в то время
были похожи друг на друга. В краткие часы
активности они почти всегда, по крайней мере с
XVII в., представляли зрелище плотно стиснутой
шумной толпы, из которой «во всю глотку»
выкрикивались цифры и раздавался гул голосов.
Благодаря встрече многих заинтересованных лиц
(крупных негоциантов, средних и мелких купцов, а
также большого количества разного рода
посредников) все здесь решалось сразу и в одном
месте: операции участия, сделки купли-продажи,
страховые договоры и прочее. Это был
одновременно рынок товарный, финансовый и
фондовый. Здесь также можно было получить самую
разную коммерческую и политическую информацию.
Порядок на Амстердамской бирже был строгий:
каждой отрасли коммерции отводились особые
«нумерованные места». Кроме многочисленных
купцов имелось большое количество маклеров, как
официальных, так и неофициальных. На
Амстердамской бирже уже в XVII в. пользовались
множеством разных хитрых и даже жульнических
приемов и уловок при заключении сделок.
Спекулятивная игра достигла такого уровня
сложности и ирреальности, что надолго превратила
Амстердам в исключительное место в Европе —
рынок, где уже тогда не довольствовались только
куплей-продажей, играя на повышение или
понижение курсов, но где спекулировали, не имея
на руках ни товаров, ни акций, ни денег. Здесь было
полное раздолье для биржевых спекулянтов и
маклеров. Особенно высоко на Амстердамской бирже
ценились акции Ост-Индской компании, основанной
еще в 1602 г. Во избежание спекуляций компания
сохраняла бумаги за собой; покупатели вступали
во владение акциями лишь посредством записи на
их имя в специальном реестре, ведшемся с этой
целью. Однако вскоре оказалось, что для
спекулятивной игры сами акции не нужны: игроки
продавали и покупали то, чем сами не владели,
заключая сделки «вхолостую» («en blanc»). Сделки с
акциями совершались на бирже часто не ради их
приобретения, а ради получения разницы в курсе. В
конечном счете эта операция приносила прибыль
или убыток, по ней выплачивалась лишь разница, а
игра продолжалась вновь. Сами голландцы называли
это «торговлей ветром». Генеральные штаты
впервые в 1610 г., а затем неоднократно в 1621, 1623 и
в 1677 гг. своими постановлениями запрещали
сделки на срок, но без особого успеха.
Немногим отличалась от Амстердамской биржи
Лондонская. Незадолго до приезда Петра I в Англию,
в 1695 г., в Лондоне на Королевской бирже (Royal
Exchange) впервые разгорается увлечение сделками с
ценными бумагами: векселями казначейства и
морского ведомства, акциями примерно шести
десятков разных компаний. Среди них наибольшим
спросом пользовались бумаги Английского банка и
Ост-Индской компании. В последние годы XVII
столетия торговцам ценных бумаг стало уже тесно
в Royal Exchange. В 1698 г. они оставили Королевскую
биржу и обосновались напротив нее, в нескольких
кафе (Stock Exchange Coffeehouse) на знаменитой
Иксчейндж-алли. Они превратились в центр
биржевых спекуляций на срок, или, как говорили,
скачек Иксчейндж-алли. Другими местами собраний
спекулянтов стали ротонда Английского банка и
Ост-Индская компания.
В 1699 г., после возвращения Петра I из-за границы,
был опубликован царский указ о торговле по
примеру «сторонних чужих земель» компаниями.
Здесь видно явное стремление Петра I
заимствовать опыт организации голландских
Ост-Индской и Вест-Индской компаний и нечто
подобное устроить в России. Так, в 1711 г. царь
хотел основать Китайскую компанию, указав Сенату
о желательности «торг китайской, сделав компанию
добрую, отдать» в ее ведение. В 1724 г. в указе об
учреждении компании для торговли с Испанией Петр
I повелел «сие учинить с примеру Ост-Индской
компании». Он находил даже необходимым
заставлять русских купцов торг свой
по-европейски «строить компаниями», «собрав
компанию буде волею не похотят, хоть в неволю», и
строго наблюдать за «порядочным содержанием их».
Заложив в 1703 г. Петропавловскую крепость,
Петр I повелел неподалеку от нее, на Городском
острове, на центральной площади, построить
гостиный двор, а при нем выделить особое место
для биржевых собраний купцов. Здесь же стояла
временная деревянная церковь Св. Троицы, давшая
название всей площади. По свидетельству первого
историка Петербурга А.И. Богданова, первая биржа
(в виде собраний купцов) уже существовала в
1704 г. и располагалась внутри Гостиного двора,
недалеко от Троицкой пристани. Богданов писал,
что «сперва за Гостиный двор почитались просто
ряды, в которых продавались товары всякие
смешанные» прямо под открытым небом. Здесь же
собирался «первоначальный сход купечества для
коммерческих сделок», или биржа. Просуществовал
этот купеческий «сход» до конца 1704 г., может
быть до начала 1705 г. С постройкой новых
торговых рядов, состоящих из нескольких сот
грубо сколоченных деревянных лавок, было
выстроено особое одноэтажное здание с большим
внутренним двором и единственными воротами.
Вскоре после сооружения особого здания
купеческой биржи по распоряжению царя было
установлено время с 11 до 13 часов для ежедневных
собраний купцов, которых Петр I предписывал даже
«приневоливать ходить на биржу».
Летописец деяний Петра Великого И.И. Голиков в
своих записках о царе писал, что случайно
пришедший в 1704 г. в Петербург первый
иностранный купеческий корабль был проведен по
фарватеру Невы самим Петром I, переодетым
лоцманом, и доставлен к Троицкой пристани, прямо
к бирже. После этого случая, несмотря на все
старания Петра I и все ухищрения А.Д. Меншикова,
в Петербурге иностранных торговых кораблей в
приходе не было до 1713 г. С началом их
регулярного прихода на бирже стали постепенно
появляться комиссионеры, маклеры и даже
браковщики, пока еще не присяжные.
28 июля 1710 г. пожар за один час уничтожил дотла
все постройки, торговые ряды и лавки первого
Гостиного двора. Огонь спалил и первое здание
биржи. После пожара в течение трех лет Гостиным
двором и местом собрания купцов служил
трактирный дом, именуемый Австерия.
Лишь через три года, в 1713 г., Гостиный двор
отстраивается на Троицкой площади заново, на
этот раз немного дальше от Невы. К нему начали
даже строить канал, «дабы сквозь оный могли
всякие торговые суда проходить». Новый Гостиный
двор, как отмечал М.Д. Чулков, «был не малой
величины, в два департамента» и более
благоустроен. Двухэтажное мазанковое здание
было покрыто черепицей и имело большой
внутренний двор с четырьмя воротами. В нижнем
этаже находились торговые лавки, а на втором —
кладовые и амбары. Гостиный двор был окружен
двумя большими галереями снаружи и еще двумя
меньшими изнутри. Крытые галереи позволяли
купцам переходить из одной лавки в другую,
спасаясь от дождя и непогоды. Во всю длину здание
было перегорожено стеной на две половины, часть
лавок выходила на внешнюю площадь, другая во
внутренний двор. Только здесь дозволялось вести
оптовую торговлю. Перед Гостиным двором
собирались купцы для биржи. В 1725 г. биржевые
собрания были перенесены в особое строение перед
Гостиным двором. Сам Гостиный двор в Петербурге в
XVIII в. часто именовался биржевым Гостиным
двором, Гостиным двором при бирже или
просто биржевым двором.
При закладке Петербурга Петр I обращал особое
внимание не только на стратегически важное
военное положение будущей столицы, но и на
возможности внешней и внутренней торговли. Он
хотел превратить свое детище в приморский
купеческий город, «второй Амстердам», «желанную
пристань Балтийского моря», как сам не раз его
называл. Петербург должен был стать «окном в
Европу», главным портом российского государства,
центром ввозной и вывозной торговли, имеющим
значительные преимущества перед единственной
тогда морской гаванью в Архангельске, по
образному выражению историка В.В. Мавродина,
всего лишь «форточкой в Европу».
Подобное изменение, названное В.О. Ключевским
«торговым переворотом», затрагивало множество
интересов и привычек. Против этого были как
русские, так и иностранные купцы, давно
обосновавшиеся в Архангельске. Переносить
торговлю в Петербург, где их ждали
многочисленные неудобства только что
основанного города, было затруднительно, а
главное — убыточно. Особенно недовольны были
голландские купцы. Резидент Соединенных
Провинций Яков Де Би неоднократно просил Петра I
не переносить торговлю из Архангельска в
Петербург, указывая на всевозможные трудности:
мелководье Невы, небезопасность плавания по
Балтийскому морю из-за военных действий,
величину платы за проход через пролив Зунд
(Эресунн), необходимость конвоев для
сопровождения торговых судов, дороговизну жилья
и продуктов питания, отсутствие магазинов и
складов для товаров, недостаток рабочих для
погрузки и разгрузки кораблей и т.д. Петр I
отвечал, что «приложение принципов всегда
трудно, но с течением времени все интересы
примирятся».
Против изменения направления внешней торговли
были многие сенаторы и даже ближайшие
сподвижники царя. Так, например, генерал-адмирал
Ф.М. Апраксин, исполнявший с 1693 по 1696 г.
должность двинского воеводы и губернатора
Архангельска, даже высказал Петру I прямо в глаза,
что он своей затеей разорит купечество, но
переубедить царя не смог. Архангельск,
основанный еще в 1584 г., в течение всего XVII и
начала XVIII в. являлся главной морской гаванью
России, через которую велась почти вся торговля с
европейскими странами. В самом начале своего
царствования Петр I относился чрезвычайно
благосклонно к Архангельску как единственному
тогда русскому порту. Он трижды — в 1693, 1694 и
1702 гг. — посещал город; принимал меры к
расширению беломорской торговли и строительству
на северных верфях торговых кораблей. 25 октября
1701 г. в связи с начавшейся Северной войной Петр
I издал указ об отправке русских экспортных
товаров исключительно через архангельский порт.
Есть исторические упоминания, что во время
знаменитых ежегодных архангельских ярмарок
функционировали купеческие собрания, подобные
биржевым (или, точнее, раннебиржевым). Такими
торговыми центрами были Русский и Немецкий
гостиные дворы в Архангельске. Из-за участия в
архангелогородских ярмарках крупных
иностранных купцов-оптовиков сделки были весьма
значительными, особенно на такие русские товары,
как хлеб, пенька, юфть, сало, лен и др. Крупные
партии товаров доставлялись в Архангельск на
ярмарку от казны. Часть товарооборота
приходилась на долю привилегированной компании
князя А.Д. Меншикова, созданной в 1704 г.
Однако основными партнерами иноземных купцов на
ярмарках были русские купцы, съезжавшиеся в
Архангельск из разных районов страны. В начале
XVIII в., когда Архангельск был еще единственным
российским морским портом, на местной ярмарке
торговали купцы из 90 городов, слобод и
торговых сел России. В 1700 г. в Архангельск
прибыло 64 иностранных корабля, в 1705 г. их было
143, в 1711 г. — 184.
С основанием Петербурга и искусственным
изменением направления внешней торговли
начинается постепенный упадок Архангельска,
связанный с волевым решением Петра I о приоритете
балтийской торговли. Он прекрасно понимал, что
его новая столица станет крупным торговым
центром, если перенести международную торговлю
из Архангельска в Петербург. В 1713 и 1714 гг. были
изданы царские указы, запрещавшие привозить в
Архангельск пеньку, юфть и предметы
государственной монополии. Все это было велено
доставлять в Петербург. Этого оказалось
достаточно, чтобы свести беломорскую торговлю к
минимуму.
Падение беломорской внешней торговли произошло
очень быстро: в 1722 г. в Архангельский порт
прибыло только 60 кораблей, в 1723 — 40, в 1724 — 22, а в
1725 г. всего 19 кораблей. Кипучая торговая
деятельность архангелогородской ярмарки пришла
в упадок. Лишь в 1762 г. торговые права
Архангельска и Петербурга были уравнены.
Намерение Петра I учредить в России торговые
компании и биржи окрепло еще сильнее после его
второго путешествия в Западную Европу в конце
1716 г. М.Д. Чулков писал, что царь, «в
иностранных государствах ... бывая с искусными
купцами, искал … секретов знатного Голландского
банка и вексельных обрядов; а при том с
амстердамскими и лондонскими банкирами
заблаговременно договорился о корреспонденции,
чтоб в землях своей державы те же самые дела
завести».
Из Голландии Петр I отправился во Францию. По пути
он побывал в Брюсселе, Генте, Брюгге. Из
«Походного журнала» Петра I известно, что 1 апреля
1717 г. он посетил биржу в Антверпене. Пребывание
Петра I во Франции совпало с началом акционерной
горячки и биржевой игры, охватившей все
парижское общество, что едва ли могло остаться
без царского внимания. Спекулятивное увлечение
ценными бумагами было вызвано финансовыми
операциями знаменитого шотландца Джона Ло.
Учрежденный им 2 мая 1716 г. Генеральный банк (Banque
Generale de France) уже в первые два года своей
деятельности имел поистине потрясающий успех.
Банкноты банка, выпуск которых Д. Ло успешно
реализовал во Франции, широко внедрились в
обращение и даже пользовались преимуществом
перед звонкой монетой. Финансовая система
Д. Ло породила ажиотаж и спекуляцию при
купле-продаже акций учрежденной компании. Спрос
на акции значительно превышал их выпуск, и при
объявлении очередной подписки у дверей компании
выстраивались огромные очереди, стоявшие и днем
и ночью. «Знаменитая» небольшая улочка Кэнкампуа
в Париже, где под открытым небом возникла
неофициальная биржа, во времена Д. Ло могла
соперничать с биржами Амстердама и Лондона.
Заведование биржей, как и всей российской
торговлей, Петр I возложил на учрежденную в
1717 г. Коммерц-коллегию. В ее обязанности
входило «попечение» о нуждах русской внешней и
внутренней торговли, забота о таможнях и
строительстве купеческих судов.
Коммерц-коллегия должна была оберегать интересы
купечества от различных злоупотреблений,
сообщать все сведения относительно торговли
купцам, ведала городской торговлей, следила за
состоянием рынков и лавок, за деятельностью
городских магистратов. Коммерц-коллегия следила
за строительством и ремонтом биржевых зданий,
содержанием их в надлежащем порядке, а также
обращалась в Сенат в случаях, когда требовались
распоряжения, превышавшие компетенцию самой
коллегии.
Окончание следует
Павел ЛИЗУНОВ,
доктор исторических наук,
профессор Поморского госуниверситета
имени М.В. Ломоносова, г. Архангельск