Анфас и профиль

 

Никита КУЗНЕЦОВ

 

Учёный, адмирал, Верховный Правитель

Материал рекомендуется для подготовки урока по теме
«Военные и политические лидеры Белого движения. Адмирал А.В.Колчак».
9, 11 классы

 

О ЛИЧНОСТИ, ДЕЛАХ И СУДЬБЕ А.В.КОЛЧАКА

Имя одного из лидеров русского Белого движения — Александра Васильевича Колчака — у нас в стране известно едва ли не каждому, особенно после выхода популярного биографического фильма. И, тем не менее, при зачастую полярных оценках его деятельности, для большинства биография адмирала по-прежнему представляется неким «белым пятном». Попробуем восполнить этот пробел…

Будущий учёный и флотоводец родился 4 ноября 1874 г. в Санкт-Петербурге. Его род известен в России с первой половины XVIII в. Далёкий предок Александра Васильевича, Илиас Калчак-паша — боснийский серб, принявший мусульманство, — служил комендантом турецкой крепости Хотин и был взят в плен русскими войсками 19 августа 1739 г., после чего жил в Санкт-Петербурге, а затем — в Бендерах.

Отец А.В.Колчака — Василий Иванович Колчак — был потомственным дворянином и профессиональным военным. В1854 г. он окончил Ришельевский лицей в Одессе, принимал участие в Крымской войне, побывал в плену; с 1863 по 1899 г. заведовал одной из мастерских Обуховского завода и вышел в отставку в 1889 г. в чине генерал-майора. Мать — Ольга Ильинична (урождённая Посохова) — происходила из одесской купеческой семьи (хотя на допросе в 1920 г. Колчак говорил о её дворянских корнях).

Начальное образование Александр Колчак получил дома, затем обучался в 6-й Петербургской классической гимназии, где его успехи оценивались как удовлетворительные. В 1888 г. он был зачислен в Морское училище (с 1891 г. — Морской кадетский корпус), которое окончил в 1894 г. вторым по списку с премией адмирала П.И.Рикорда. Есть информация, что первым в списке должен был идти именно Колчак, однако он уступил пальму первенства своему однокашнику Д.Д.Филиппову, примерно равному по успехам с будущим Верховным Правителем, однако, в отличие от него, не имевшего «хромавших» оценок по поведению. Однокашники Колчака по Морскому корпусу в воспоминаниях отмечали его невероятную усидчивость в изучении наук, а также бесспорное лидерство и авторитет среди ровесников. Так, моряк и известный эмигрантский писатель-маринист Д.В.Никитин (Фокагитов) вспоминал: «Кадет среднего роста, стройный сухощавый брюнет с необычным, южным типом лица и орлиным носом поучает подошедшего к нему высокого и плотного кадета. Тот смотрит на своего ментора с упованием… Ментор этот, один из первых кадет по классу, был как бы постоянной справочной книгой для его менее преуспевающих товарищей. Если что-нибудь было непонятно в математической задаче, выход один: “Надо Колчака спросить”…»

15 сентября 1894 г. Александра Васильевича произвели в чин мичмана и 6 августа 1895 г. он получил назначение на броненосный крейсер «Рюрик», отправлявшийся из Кронштадта на Дальний Восток. Тогда же проявились склонности Колчака к научным исследованиям: он начал заниматься океанографией и гидрологией.

С 1896 по 1899 г. Колчак служил на крейсере 2-го ранга «Крейсер» в должности вахтенного начальника, а 6 декабря 1898 г. его произвели в лейтенанты. По возвращении в Петербург он попытался принять участие в экспедиции С.О.Макарова на ледоколе «Ермак», однако попытка оказалась неудачной — личный состав экспедиции был к тому времени уже полностью укомплектован. В сентябре 1899 г. Колчака назначили вахтенным начальником на броненосец «Полтава», но уже через две недели перевели на ту же должность на броненосец «Петропавловск», которому предстоял переход на Дальний Восток.

По пути в Пирей Колчак получает приглашение принять участие в Русской полярной экспедиции Академии наук в качестве гидролога. Естественно, приглашение не было случайным: сказались его научные контакты с адмиралом С.О.Макаровым и организатором экспедиции бароном Э.В.Толем, обратившим внимание на опубликованные труды Александра Васильевича по океанографии. В январе 1900 г. Колчак на торговом пароходе прибыл в Санкт-Петербург и 21 января получил официальное назначение в состав экспедиции. Причём на две должности — гидролога и помощника магнитолога. В течение трёх месяцев Александр Васильевич осваивал тонкости этих специальностей — сначала в Главной физической обсерватории в Петербурге, а затем — в Пулковской магнитной обсерватории. Побывал А.В.Колчак и в Норвегии, где работал у знаменитого полярного исследователя Ф.Нансена.

В задачи Русской полярной экспедиции входило исследование Новосибирских островов, проход маршрута (второй раз в истории мореплавания) Северным морским путём и поиск легендарной «земли Санникова». Экспедиция на судне «Заря» длилась с июня 1900 по октябрь 1902 г. и принесла весьма значительные результаты: были исследованы полуостров Таймыр, Новосибирские острова, остров Котельный. Колчак проводил исследования полярных льдов, открыл ряд географических пунктов. Два из них — островок в Карском море и южный мыс на полуострове Чернышёва (остров Беннета) — он назвал именем своей невесты Софии Омировой, причём названия эти сохранились до сих пор. Один из островов в Таймырском заливе барон Толль окрестил в честь самого Колчака (в 1937 г. он был переименован в остров Расторгуева, в честь одного из матросов «Зари»; 19 июля 2005 г. историческое название было восстановлено).

Участникам экспедиции пришлось встретиться с немалыми трудностями: во время двух зимовок их ждали многочисленные лишения. Общие обязанности, от которых зависела жизнь каждого члена экспедиции, выполняли все: от начальника и офицеров до последнего матроса и погонщика-каюра. В начале июня 1902 г. барон Э.В.Толль вместе с тремя своими спутниками отправился на остров Беннета для изучения его геологического строения. К оговорённому крайнему сроку они не вернулись, и «Заря» пришла в бухту Тикси без них...

Академия наук решила организовать экспедицию для поиска пропавших. Первоначально к острову Беннета планировали послать ледокол «Ермак», однако, взвесив все обстоятельства, остановились на санно-шлюпочной экспедиции. Возглавил её сам автор этого проекта — лейтенант Колчак. Поисковая экспедиция проходила с 5 мая по 7 декабря 1903 г. В её составе было 17 человек на 12 нартах, запряжённых 160 собаками. Путь до острова Беннета занял три месяца, и практически каждый его метр был связан с риском для жизни. Постоянно шли обильные снегопады, приходилось часто стаскивать шлюпки с мелей, причём с неизбежными «купаниями» в ледяной воде. 4 августа, добравшись до острова Беннета, спасатели обнаружили там некоторые вещи пропавших и записку, оставленную бароном Толлем. Из записки следовало, что он и его спутники ещё 26 октября 1902 г. ушли на юг, имея запасов провизии лишь на две-три недели. Для них это означало одно — смерть...

Обратная дорога Колчака была не менее трудной, но моряки выдержали все испытания и 7 декабря благополучно прибыли в Казачье (конечный пункт экспедиции). За этот подвиг Колчак получил орден Святого Владимира IV степени, а позже, в январе 1906 г., Русское Географическое общество наградило его своей высшей наградой — Большой золотой Константиновской медалью. Арктические экспедиции принесли молодому офицеру славу (неофициально его часто называли «Колчак-Полярный») и авторитет в области гидрографии. По материалам экспедиций он выпустил монографию «Льды Карского и Сибирского морей», которая вызвала такой интерес, что её быстро перевели на другие языки.

...Ещё в 1899 г. Александр Васильевич познакомился со своей будущей невестой — Софией Фёдоровной Омировой, чьё имя он увековечил на географической карте. С.Ф.Омирова была родом из Каменец-Подольска, родилась в дворянской семье. Молодые люди нежно любили друг друга (об этом свидетельствуют письма Колчака к Омировой, отправляемые с Севера), но обвенчаться смогли лишь 6 марта 1904 г. в Иркутске, после возвращения Колчака из полярной экспедиции. (Впоследствии у них родилось трое детей: сын Ростислав (1910–1965, скончался во Франции) и дочери Маргарита и Екатерина, скончавшиеся во младенчестве; сама София Фёдоровна умерла в 1956 г. под Парижем). И уже через несколько дней молодожёнам пришлось расстаться: Колчаку предстояло следовать в Порт-Артур, в 1-ю Тихоокеанскую эскадру. Начиналась Русско-японская война…

Прибыв в Порт-Артур, в середине марта Колчак попросил командующего 1-й Тихоокеанской эскадрой вице-адмирала С.О.Макарова назначить его командиром миноносца, но командующий определил его вахтенным начальником на крейсер «Аскольд», на котором сам отдыхал и ночевал после каждого многотрудного дня, проведённого на броненосце «Петропавловск». Этим назначением Макаров хотел предоставить лейтенанту возможность отдыха после полярной экспедиции и одновременно приблизить его к себе, чтобы получше познакомиться. Однако уже 31 марта «Петропавловск» подорвался на японской мине, и Макаров погиб.

17 апреля А.В.Колчак был переведён на минный заградитель «Амур», а ещё через четыре дня вступил в командование миноносцем «Сердитый». В июне он заболел воспалением лёгких и несколько месяцев пролежал в госпитале, когда же выздоровел, до 2 ноября продолжал командовать миноносцем. После неудачной попытки прорыва русской эскадры из Порт-Артура 28 июля, в которой, впрочем, «Сердитый» не участвовал, корабли фактически оказались запертыми в гавани. Но и в этих условиях они продолжали бороться с японцами. В частности, миноносец «Сердитый» участвовал в минных постановках, и на одной из минных банок в ночь на 30 ноября подорвался, затонув на другой день, японский бронепалубный крейсер «Такасаго». За действия против неприятеля Колчак был награждён орденом Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость».

2 ноября 1904 г. Колчак перешёл на сухопутный фронт, получив в командование батарею 47-мм и 120-мм орудий на северо-восточном участке обороны крепости. 20 декабря Порт-Артур был сдан неприятелю. Александра Васильевича, который перенёс лёгкое ранение и у которого вдобавок обострился ревматизм (тяжёлое последствие полярных экспедиций) оставили в порт-артурском госпитале на положении военнопленного. Оттуда вместе с другими молодой офицер был отправлен в порт Дальний, а затем — в Нагасаки. В конце апреля 1905 г., отказавшись от предложения японского правительства безвозмездно продолжить лечение, Колчак вместе с группой морских офицеров вернулся в Петербург. Там он получил шестимесячный отпуск для лечения. А 12 декабря за отличия при обороне Порт-Артура Колчака наградили Георгиевской (Золотой) саблей с надписью «За храбрость» и орденом Святого Станислава II степени с мечами. Вернувшись из отпуска, Александр Васильевич был прикомандирован к Академии наук для завершения обработки результатов Русской полярной экспедиции 1900—1903 гг.

Сокрушительное поражение в Русско-японской войне потребовало срочного восстановления флота, причём восстанавливать и реформировать его необходимо было с учётом всех ошибок, накопленного опыта, изменившейся ситуации. В январе 1906 г. Колчак вместе с группой молодых морских офицеров организовал Петербургский военно-морской кружок, став его председателем. По инициативе членов этого кружка был создан Морской Генеральный штаб — орган оперативного руководства флотом, и с 1 мая Колчака прикомандировали к нему.

С 1906 по 1908 г. он занимал должность заведующего Северным (Балтийским) столом (отделом) оперативного отдела Морского Генерального штаба. Он принимал участие в изучении военно-политической обстановки, причём офицеры штаба ещё в 1906 г. предсказали основной ход будущей войны, которую потом назовут Великой, или Первой мировой. Колчак участвовал в разработке судостроительных программ, нередко выступал в Государственной Думе, отстаивая интересы России и её флота. 13 апреля 1908 г. Колчак был произведён в капитаны 2-го ранга. Но вскоре из-за разногласий с новым морским министром С.А.Воеводским вынужден был оставить Морской Генеральный штаб.

Некоторое время он читал лекции в Николаевской Морской академии, а затем при содействии начальника Главного гидрографического управления А.И.Вилькицкого решил продолжить полярные исследования, приняв участие в готовящейся экспедиции по исследованию Северного морского пути — на ледокольных транспортах «Таймыр» и «Вайгач». 29 мая 1908 г. он был назначен командиром «Вайгача», лично наблюдая за постройкой судна.

В октябре корабли ушли на Дальний Восток через Индийский океан. 3 июля 1910 г. они пришвартовались во Владивостоке и до конца навигации совершили плавание к Берингову проливу и в Чукотское море, проведя комплекс научных исследований. В следующую навигацию «Таймыр» и «Вайгач» должны были пройти Северным морским путём. Экспедиция состоялась, причём участники совершили крупнейшее географическое открытие XX в. — обнаружили Землю императора Николая II (впоследствии переименована в Северную), но Колчаку участвовать в этом уже не удалось: в конце 1910 г. его вызвали в Петербург.

В 1911—1912 гг. Александр Васильевич заведовал 1-м отделением оперативного отдела Морского Генерального штаба. Он занимался деталями судостроительной программы, разработкой нового типа кораблей, подготовкой флота в целом к будущей войне.

В 1912 г. А.В.Колчак вернулся в Действующий флот и стал командиром эсминца «Уссуриец»; год спустя он получил чин капитана 1-го ранга, и командующий Балтийским флотом адмирал Н.О.Эссен (которого Колчак знал ещё по Порт-Артуру) назначает его сперва начальником оперативного отделения (с 9 декабря 1913 г.), а затем — флаг-капитаном по оперативной части штаба командующего Морских сил Балтийского моря (с 1 января по 19 декабря 1915 г.) и одновременно командиром эсминца «Пограничник» — посыльного судна адмирала. В это время началась Первая мировая война.

Активных действий — крупных морских сражений между линкорами и крейсерами — на Балтике не велось: германский флот, основное внимание которого было сосредоточено на английских кораблях в Немецком море, ограничивался здесь лишь пассивным наблюдением. Зато именно на Балтийском театре русские моряки проявили себя лучшими в мире минёрами. Минные постановки начались ещё за день до официального объявления войны. Активное участие в планировании и проведении этих сложнейших операций принимал Колчак. В начале сентября 1915 г. он был назначен исполняющим обязанности командующего Минной дивизией Балтийского флота, а с декабря вступил в эту должность на постоянном основании, будучи одновременно командующим морскими силами Рижского залива.

Во многих операциях Балтийского флота Колчак участвовал лично. Так, ещё в феврале 1915 г., при его участии силами четырёх эсминцев в чрезвычайно тяжёлых условиях было поставлено минное заграждение в Данцигской бухте.

2 ноября 1915 г. за выдающуюся боевую деятельность (по совокупности заслуг) Колчак был награждён орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия IV степени — высшей офицерской военной наградой Российской империи. В 1915 г. Колчак получил также ордена Святого Владимира III степени с мечами и подарок из Кабинета Его Императорского Величества, а 10 апреля 1916 г. его произвели в контр-адмиралы.

Но вскоре, 28 июня 1916 г. произошло неожиданное для Александра Васильевича Колчака событие: он был произведён в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом (до него этот пост занимал адмирал А.А.Эбергард). Случай, когда контр-адмирал с выслугой в два с половиной месяца был произведён в следующий чин, стал уникальным в истории Русского флота.

После получения нового назначения Колчак через Петроград отправился в Могилёв, где находилась Ставка Верховного Главнокомандующего. Там состоялось совещание — с начальником штаба Верховного, генералом М.В.Алексеевым, и самим Верховным Главнокомандующим — императором Николаем II — о планах войны, роли в ней Черноморского флота, подготовке операции по захвату Босфорского пролива.

В ночь с 6 на 7 июля Александр Васильевич вступил в командование флотом. Уже через три дня, во главе отряда из семи кораблей, подняв свой флаг на линкоре «Императрица Мария», он вышел в море на перехват германо-турецкого крейсера «Бреслау». Встретив крейсер 9 июля в 14 часов, русские корабли начали преследование, которое продолжалось до глубокой ночи. «Бреслау» несколько раз вступал в боевые стычки с линкором «Императрица Мария» и эсминцами. Уходить от погони неприятелю помогла впервые применённая германцами на Чёрном море дымовая завеса. В итоге, пользуясь преимуществом в скорости, германо-турецкий крейсер сумел уйти в Босфор. Выводы из неудачного опыта атаки «Бреслау» Колчак сделал довольно быстро. Вскоре был разработан план «операции флота в случае выхода в море неприятельских крейсеров», а в декабре 1916 г. флот произвёл учебное маневрирование, имитирующее атаку германо-турецких кораблей. Однако упомянутое крейсерство «Бреслау» оказалось последним рейдом вражеских кораблей на Чёрном море.

Дальнейшая морская война свелась, как и на Балтике,преимущественно к минным постановкам. Во вражеских водах установили более 2 000 мин, на которых подорвался ряд турецких кораблей, а остальной флот противника был блокирован и лишён возможности морских перевозок. Единственной крупной потерей с русской стороны стала гибель при невыясненных до конца обстоятельствах линейного корабля «Императрица Мария», взорвавшегося 7 октября на Севастопольском рейде.

На лето 1917 г. намечалась десантная операция, целью которой был захват Босфора и Дарданелл и разрешение ключевой для России геополитической «проблемы проливов». Однако на успешное выполнение этой задачи шансов было мало — из-за отдалённости баз, откуда могли высадиться русские части (по той же причине отпадала возможность организации длительной морской блокады турецких берегов); недостаточного количества транспортных средств, предназначенных для высадки; невозможности занятия промежуточной базы (анатолийский берег для этой цели не годился, а на европейском берегу потребовалась бы высадка значительного десанта, что было трудно по уже указанным причинам). Но главным фактором, помешавшим осуществлению всех военных планов, стал Февральский переворот 1917 г. и последовавшие за ним события.

Известие о происходящем в столице вице-адмирал Колчак получил в Батуме, во время совещания с главнокомандующим Кавказским фронтом великим князем Николаем Николаевичем. 2 марта Колчак издал приказ по Черноморскому флоту, который призывал всех чинов флота сохранять спокойствие и выполнять свой долг перед Государем Императором и Родиной. Александр Васильевич не стал посылать Николаю II телеграмму с предложением отречься от престола, как это сделали великий князь Николай Николаевич, остальные главнокомандующие фронтами и адмирал А.И.Непенин (возглавивший в 1916 г. Балтийский флот). Однако позже Колчак поставил генерала Алексеева в известность, что предложение командующих фронтами принял безоговорочно. Говоря о своих политических взглядах, адмирал признавал впоследствии, что он относился к монархии «…как к существующему факту, не вдаваясь в отношении к ней по существу, и считал себя, как военный, обязанным выполнять принятую присягу ни к существующей династии (так в тексте. — Авт.), и царствовавшему императору Николаю II». Главным для него было — приносить пользу России, находясь на своём посту. Именно поэтому во Временном Правительстве Колчак первоначально увидел силу, способную спасти страну от падения в пропасть.

В апреле Александр Васильевич побывал в Петрограде, где выступил с докладом об оперативной и политической обстановке на Чёрном море перед председателем Совета министров князем Г.Е.Львовым и приезжавшим в столицу генералом Алексеевым, встречался с военным и морским министром А.И.Гучковым, другими политическими деятелями. Стал он и свидетелем принятия «Декларации прав солдата» — документа, способствовавшего деморализации армии. Поездка дала Колчаку возможность ознакомиться с общей обстановкой в стране и расстановкой политических сил.

До начала июня Черноморский флот, несмотря на активность большевистских агитаторов и многочисленные митинги, сохранял боеспособность. Происходило это во многом благодаря личному авторитету адмирала, его влиянию на матросов. Немалую поддержку оказывал ему и капитан 1-го ранга М.И.Смирнов — исполняющий обязанности начальника штаба флота, знавший Колчака ещё со времён учёбы в Морском корпусе, а впоследствии прошедший с ним всю эпопею Белого движения в Сибири (в должностях управляющего Морским министерством и командующего Речной боевой флотилией). Но после того как 6 июня севастопольский Совдеп вынес постановление об отрешении от должностей Колчака и Смирнова и разоружении офицеров, Александр Васильевич счёл для себя невозможным командовать флотом дальше. Когда же матросы попытались отобрать его Георгиевское (Золотое) оружие — саблю, полученную за отличия в Русско-японской войне, — Колчак совершил поступок, вошедший в легенду. По рассказу одного из очевидцев, он собрал команду своего флагманского корабля — линкора «Георгий Победоносец» — и произнёс речь, в которой заявил, что подчиняется решению о сдаче оружия, но считает нужным сообщить, что даже японцы в Порт-Артуре не взяли его заслуженную в боях Георгиевскую саблю. С этими словами адмирал снял с себя оружие и бросил его в море. Однако красивая легенда обросла массой домыслов, например о том, что адмирал якобы переломил саблю через колено или что позже она была выловлена из воды и возвращена Колчаку. Вызывает некоторые сомнения и упоминание о благородстве японцев, противопоставленных в речи Колчака Совдепу: ведь наградное оружие Александр Васильевич получил уже после возвращения из плена. Однако, награда всё же вернулась к нему, но уже в виде кортика, поднесённого адмиралу Союзом офицеров армии и флота.

После всего случившегося Колчак послал телеграмму министру-председателю А.Ф.Керенскому, где, вкратце изложив обстановку, сообщил о невозможности продолжать службу и передал командование контр-адмиралу В.К.Лукину. В ответной телеграмме Керенский резко отчитал команды кораблей за их «враждебные Революции и Родине» действия и приказал Колчаку и Смирнову прибыть для доклада в Петроград.

Выслушав обоих, члены Временного Правительства их отпустили, не приняв никакого решения. Но для себя Александр Васильевич решил, что командовать флотом больше не будет. Вскоре адмирал получил приглашение от морской группы американской военной миссии в России побывать в Соединённых Штатах — обменяться опытом в области минного дела и возможного участия в операциях американского флота. Помимо желания ознакомиться с новинками военной техники, у Колчака была тайная мысль продолжить борьбу на другом фронте, коль скоро его лишили возможности воевать за свою Родину.

Кроме Колчака и Смирнова в состав «Русской морской комиссии в Американском флоте» вошли ещё четыре офицера; адъютантом адмирала стал лейтенант Вадим Степанович Макаров, сын погибшего в 1904 г. адмирала C.О.Макарова. Комиссия выехала из Петрограда 27 июля.

По дороге в Америку она побывала в Лондоне, где Колчак встретился с русским послом К.Д.Набоковым и первым лордом Адмиралтейства адмиралом Д.Р.Джеллико, проконсультировав последнего по вопросам применения минного оружия. В Соединённые Штаты члены миссии прибыли 10 сентября. Однако, ознакомившись с американским флотом, адмирал отбросил мысль выступить в войне на стороне США. Он убедился, что «Америка ведёт войну только с чисто своей национальной точки зрения — ради рекламы».

После получения из России известий об Октябрьском перевороте члены Комиссии решили немедленно ехать на Родину. В первой половине ноября моряки прибыли в Иокогаму, где Колчак всех распустил (нужно отметить, что впоследствии большинство членов Комиссии встало под знамёна белых), сам же задержался в Японии — для выяснения обстановки.

Узнав за границей как о событиях октября 1917 г., так и затем о сепаратном Брестском мире, Колчак принял решение поступить на службу в английский флот. По предложению британского правительства он выехал на Месопотамский фронт. Однако по дороге, находясь в Шанхае, Колчак получил телеграмму от русского посланника в Пекине князя Н.А.Кудашева с просьбой посетить его по очень важному делу. Первоначально адмирал ответил отказом, считая себя связанным обязательствами перед англичанами. Но в начале марта, во время стоянки в Сингапуре, отправиться в Пекин Колчаку рекомендовал уже разведывательный отдел английского Генерального штаба. В конце месяца Александр Васильевич встретился с Кудашевым, который предложил ему заняться формированием антибольшевистских вооружённых подразделений в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги. На это Колчак сразу же согласился, увидев реальную возможность послужить Родине.

...Но прежде чем переходить к рассказу об участии А.В.Колчака в Белом движении, необходимо сказать несколько слов о человеке, сыгравшем весьма значительную роль в жизни адмирала — Анне Васильевне Тимирёвой. Он познакомился с ней в начале 1915 г. Анна Васильевна была женой капитана 1-го ранга С.Н.Тимирёва, бывшего в тот период флаг-капитаном по распорядительной части Штаба Балтийского флота. Во время Гражданской войны, с ноября 1918 по июль 1919  г., Тимирёв командовал Морскими силами Дальнего Востока, подчинёнными Верховному Правителю адмиралу Колчаку, а скончался в 1932 г. в Шанхае. Его бывшей жене довелось пережить его на 43 года...

Первоначально Колчаки и Тимирёвы дружили домами, Анна Васильевна была в хороших отношениях с женой Колчака — Софией Фёдоровной. Позже дружба между Колчаком и Тимирёвой переросла в нежную и пламенную любовь, которую оба сохранили до самой смерти.

Анна Васильевна вспоминала на склоне лет о первом впечатлении, которое произвела на неё встреча с А.В.Колчаком: «Не заметить Александра Васильевича было нельзя — где бы он ни был, он всегда был центром. Он прекрасно рассказывал, и, о чём бы ни говорил — даже о прочитанной книге, — оставалось впечатление, что всё это им пережито. <…> Он входил — и всё кругом делалось как праздник; как он любил это слово!»

Когда союзники предали Верховного Правителя и он был арестован, Анна Васильевна добровольно пошла вслед за ним в заключение. После того как Колчак был убит большевиками, она ещё более полугода оставалась в тюрьме, а после недолгого пребывания на свободе (ещё через полгода) была арестована. Начались её хождения по мукам в самом буквальном смысле слова. Реабилитировали Анну Васильевну лишь в 1960 г., а скончалась она спустя 15 лет в Москве.

Вернёмся к А.В.Колчаку... Согласившись на предложение Кудашева, он был сначала введён в состав правления Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), возглавляемого генералом Д.Л.Хорватом, объявившим себя временным Верховным Российским правителем. Колчак начал действовать — попытался объединить в этом районе все антибольшевистские вооружённые формирования, но всё складывалось неудачно. Не сработавшись с Хорватом, Колчак решил отправиться в Токио, дабы согласовать вопросы о дальнейших совместных действиях с начальником японского Генерального штаба.

В Японии к Колчаку присоединилась и А.В.Тимирёва. В «стране восходящего солнца» они пробыли вплоть до осени 1918 г. Важную роль в этот период для Колчака сыграла встреча с английским генералом А.Ноксом, возглавлявшим Русский отдел британского военного министерства. Нокс сообщил адмиралу, что Англия готова оказать помощь в воссоздании русской армии в Сибири. Колчак, в свою очередь, составил для Нокса подробный доклад, в котором описывал политическую и военную ситуацию на Востоке России.

После этого английский генерал написал в одном из докладов в Лондон: «...нет никакого сомнения в том, что он (Колчак. — Авт.) является лучшим русским для осуществления наших целей на Дальнем Востоке», что стало для различных советских да и некоторых современных историков поводом утверждать, что с этого момента адмирал стал действовать по указке англичан. Однако реальных доказательств никто представить не может, поэтому речь может идти лишь о видах британской дипломатии на Колчака и личном взаимовлиянии Колчака и Нокса.

Из Японии Александр Васильевич отправился в Россию, чтобы пробраться на Юг, где уже активно действовала Добровольческая армия (кроме того, в Севастополе находилась его семья). 7 ноября 1918 г. он вступил в должность военного и морского министра Временного Всероссийского правительства (Директории).

В условиях острого военно-политического кризиса, вызванного Гражданской войной, на территориях, контролируемых Временным Всероссийским правительством, а также чехословацкими войсками, 18 ноября 1918 г. А.В.Колчак взял на себя всю полноту государственной и военной власти. В историографии события, произошедшие тогда в Омске, принято называть «переворотом».

Отношение адмирала к этим событиям хорошо охарактеризовал современный историк А.С.Кручинин: «…не стоит представлять адмирала сторонником военного переворота и диктатуры во что бы то ни стало: к данному вопросу он подходил скорее прагматически — облегчает или осложняет существующая власть главную задачу борьбы с большевиками». Указом Совета министров Колчак был произведён в адмиралы. Отдельным постановлением правительства ему присвоили звание Верховного Правителя, временно наделив верховной государственной властью. В тот же день он вступил в верховное командование всеми сухопутными и морскими силами России.

В период его правления белые провели успешную Пермскую операцию, закончившуюся взятием города в декабре 1918 г., начали большое наступление в направлении Волги весной 1919 г., в ходе которого овладели Уфой, Стерлитамаком, Орском, Бугульмой, Бирском и рядом других городов. 20 апреля 1919 г. за взятие Перми Георгиевская дума при штабе Сибирской армии поднесла адмиралу орден Святого Георгия III степени.

Однако это наступление вскоре было остановлено контрударом большевиков — Южной группой войск Восточного фронта под командованием М.В.Фрунзе. Армии Колчака начали отход на восток. Попытки остановить красных под Уфой и Челябинском не увенчались успехом. Более удачной оказалась операция белых в сентябре 1919 г., когда им удалось отбросить противника за реку Тобол и вновь захватить Тобольск.

Но эта удача оказалась временной — после контрнаступления Красной армии белым вновь пришлось отступать. Трезво оценивая ситуацию, адмирал Колчак попытался заставить своих генералов превратить Омск в неприступную крепость, но войска в большинстве своём оказались небоеспособными.

Начался Великий Сибирский Ледяной поход (таково официальное название отступления Восточного фронта армии Колчака на восток зимой 1920 г.). В тяжелейших условиях местной зимы был совершён беспримерный по протяжённости, почти двухтысячекилометровый конно-пеший переход от Барнаула, Новониколаевска и Красноярска до Читы.

Последнее совещание под председательством А.В.Колчака состоялось в Новониколаевске. В ходе обсуждения ситуации возникли два плана. Согласно первому, необходимо было сосредоточить войска в районе, обозначенном как «Новониколаевск — Томск — Тайга», и затем вновь начать наступление на запад. По второму плану предполагалось направиться южнее, на Алтай и Туркестан, чтобы соединиться с частями А.И.Дутова и Б.В.Анненкова. Опираясь на Монголию и Китай, как тыловые базы, с весны 1920 г. войскам под командованием Колчака предстояло снова включиться в борьбу с большевиками. Верховный правитель остановился на первом варианте. Однако он оказался нереален.

Вскоре в условиях всеобщего отступления белых эшелон адмирала вместе с золотым правительственным запасом был заблокирован в Нижнеудинске. В это время в Иркутске, где находилось эвакуированное из Омска правительство, началось антиколчаковское восстание, организованное эсеро-меньшевистским Политцентром. Получив сообщение от членов своего правительства о том, что они начали переговоры с восставшими о фактической капитуляции и настаивают на отречении от власти Верховного Правителя, Колчак 4 января 1920 г. добровольно сложил с себя полномочия в пользу генерала А.И.Деникина. Чехословацкое командование предложило взять адмирала и правительственную казну под свою охрану, на что Александр Васильевич согласился. Однако на станции Иннокентьевской под Иркутском, находившейся в руках эсеро-меньшевиков, он, вместе с бывшим председателем Совета министров В.Н.Пепеляевым и рядом офицеров и приближённых лиц, был передан командованием союзных войск городским властям. Французский генерал Морис Жанен просто-напросто предал Колчака, заявив: «Мы психологически не можем принять на себя ответственность за безопасность следования адмирала... После того, как я предлагал ему передатьзолотой запас под мою личную ответственность и он отказал мне в доверии, я ничего уже не могу сделать».

Адмирала поместили в тюремную камеру и представители Политцентра начали следствие по его делу. С 20 января по 6 февраля Колчака допрашивали члены следственной комиссии, всего состоялось девять заседаний. Реальных обвинений Колчаку члены комиссии выдвинуть не могли, поэтому значительная часть протоколов посвящена выяснению обстоятельств дореволюционной биографии Колчака; лишь в самом конце вопросы стали касаться карательных операций и репрессий, проводившихся в период возглавления Колчаком Всероссийского Правительства. Опубликованные в СССР в 1925 г. протоколы допроса, уже начиная с 1930-х  гг., стали изыматься из библиотек и оказались практически недоступными читателям: даже «отредактированные» и, как доказано сейчас, искажённые, они не могли скрыть благородный облик адмирала.

Позже Колчака передали большевикам, захватившим власть в Иркутске. Долгое время считалось, что вопрос об его убийстве был в спешном порядке решён Иркутским ревкомом, т.к. к городу в тот момент приближались войска белых под командованием (сменившего Каппеля) генерала С.Н.Войцеховского. Но сегодня можно считать практически доказанным, что Колчак был убит без суда по распоряжению лично В.И.Ленина, который в записке заместителю председателя Реввоенсовета Республики Э.М.Склянскому приказал послать председателю Реввоенсовета 5-й армии И.Н.Смирнову шифровку следующего содержания: «Не распространяйте никаких вестей о Колчаке, не печатайте ровно ничего, а после занятия нами Иркутска пришлите строго официальную телеграмму, что местные власти до нашего прихода поступали так и так под влиянием угрозы Каппеля и опасности белогвардейских заговоров в Иркутске». Записка эта не имеет даты, однако сопоставление приведённого текста с текстами других документов и с биографической хроникой жизни Ленина позволило датировать её 20-ми числами января.

По самой распространённой версии, 7 февраля адмирал Александр Васильевич Колчак и Виктор Николаевич Пепеляев были убиты около устья реки Ушаковки при впадении её в Ангару. Существуют, впрочем, свидетельства и в пользу того, что погибли они либо в тюремных камерах, либо во дворе тюрьмы. По свидетельству участников убийства, перед смертью Колчак вёл себя мужественно, даже не позволил завязать себе глаза. Тела расстрелянных были опущены в вырубленную во льду Ангары прорубь напротив Знаменского монастыря.

В 1999 г. на месте гибели А.В.Колчака и В.Н.Пепеляева установили памятный крест, а через пять лет в сквере около Знаменского монастыря был торжественно открыт памятник А.В.Колчаку работы скульптора В.М.Клыкова. Сегодня мемориальные доски, посвящённые Колчаку, установлены в Омске, Санкт-Петербурге (в помещении музея Морского корпуса Петра Великого — Санкт-Петербургского Военно-Морского института), Иркутске и Екатеринбурге. За последние полтора десятка лет делается немало, чтобы восстановить историческую справедливость и представить нам не искажённый советской пропагандой облик А.В.Колчака: выходят книги и статьи, рассказывающие о его жизни, ставятся спектакли, создаются живописные произведения, совсем недавно был снят художественный фильм (см. «История». № 24/2008). Правда, некоторые инициативы по увековечиванию памяти Колчака, на наш взгляд, могут вызвать недоумение. Так, в действующем иркутском следственном изоляторе планируется открыть «камеру-музей» с экспозицией, повествующей о последних днях жизни Колчака.

В 1999 г. военным судом Забайкальского военного округа рассматривался вопрос о реабилитации адмирала А.В.Колчака в соответствии с Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». Определением суда Колчак был признан не подлежащим реабилитации. В настоящее время Генеральная прокуратура совместно с прокуратурой Омской области вновь изучает вопрос о реабилитации адмирала. Между тем, по словам историка С.В.Дрокова, «обвинительное заключение “по делу самозваного и мятежного правительства Колчака и их вдохновителей” являлось в большей степени эмоциональным политическим сочинением, нежели судебным документом. Оно обвиняло весь общественный строй, политическую и экономическую системы, сложившиеся к началу 1920 г. в Сибири. Аргументация выдвинутых обвинений для юрисдикции составлена на источниках третьего порядка: одном из вариантов стенографической записи (не протоколов) допросов А.В.Колчака и в 10% предварительных следственных материалов». Более того, иркутский Ревком, формально по инициативе которого были убиты Колчак и Пепеляев, к следствию никакого отношения не имел: оно велось земско-эсеро-меньшевистским Политцентром. Проблема правомерности реабилитации Колчака (и других участников Белого движения) современными органами судебной власти этически весьма сложная. Но совершенно очевидно одно — обвинения в «продажности и измене» России, выдвинутые в 1920 г., не имеют под собой никаких реальных оснований.

Современники Колчака и историки, изучавшие его биографию, приводят самые разные, зачастую диаметрально противоположные, оценки его личности и деятельности. Достаточно типично, например, свидетельство генерал-лейтенанта Д.В.Филатьева, недолгое время занимавшего должность помощника Верховного Правителя по хозяйственной части, а затем уехавшего в командировку во Францию и оттуда не вернувшегося. «Преклоняясь перед рыцарским образом адмирала Колчака, я отнюдь не собираюсь его канонизировать и находить бесспорным всё, что он делал как Верховный Правитель.

…не вина Колчака, если он — выдающийся моряк — оказался совсем несведущим в военно-сухопутном деле и вынужден был слушать советы других, которые оказались не на высоте задачи. Не его также вина, что на его плечи свалилось огромнейшее дело, требовавшее большого и всестороннего опыта по гражданскому управлению, какового опыта у него быть не могло и не оказалось у его помощников, которые уже стояли у власти до него. Он не искал власти, она сама к нему пришла вследствие ореола, которым было окружено его имя задолго до того, что он случайно оказался в Омске в момент избрания диктатора. Трагедия Колчака, а вместе с тем и трагедия России, явилась результатом чрезвычайно сложной и запутанной обстановки и совокупности самых разнородных сил, тянувших общее дело в разные стороны». На наш взгляд, данная оценка является чересчур упрощённой.

Более глубоко личность Колчака охарактеризовал современный историк А.С.Кручинин: «Трагедия, загадка или, если угодно, злой рок Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего определялись, кажется, отнюдь не недостатком каких-либо качеств, требующихся для выполнения его работы. Александр Васильевич Колчак вовсе не был слабой безвольною пешкой в чужих руках; или лихим моряком, “умеющим управлять кораблём, но не армией”; или прекраснодушным идеалистом, самозабвенно возводившим воздушные замки над залитыми кровью и грязью полями Гражданской войны. Адмирал был человеком волевым, упорно стремящимся провести в жизнь свои решения, с широким кругозором и мощным интеллектом, военачальником, выбиравшим обоснованные и во многом рациональные пути, — и именно поэтому (курсив автора. — Ред.), когда обстановка оказывалась более сложной, а военное счастье изменяло, — удары оказывались, должно быть, слишком сильными и вызывали моральное перенапряжение и чрезмерно эмоциональную реакцию Верховного». Сказанное ближе к истине; однако, подводя итоги, нельзя не добавить, что, несмотря на нынешнее обилие литературы и опубликованных источников, биография адмирала Колчака (особенно в период Гражданской войны) ещё нуждается в серьёзном изучении и осмыслении, нуждается в объективности, отсутствии как предвзятости, так и романтической идеализации. Нуждается в истине...

Советуем прочитать

Богданов К.А. Адмирал Колчак: Биографическая повесть-хроника. СПб., 1993.

Волков Е.В., Егоров Н.Д., Купцов И.В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны: Биографический справочник. М., 2003.

Дроков С.В. Колчак и суд истории. М., 2009.

Зырянов П. Адмирал Колчак, Верховный Правитель России. М., 2006.

Колчак В.И., Колчак А.В. Избранные труды. СПб., 2001.

Кручинин А.С. Тайны адмирала Колчака // Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака: В 2 книгах. Кн. первая: Части I, II. М., 2005. С. 5—94.

Кузнецов Н.А. Александр Васильевич Колчак. М., 2007.

«Милая, обожаемая моя Анна Васильевна…». Воспоминания, переписка, рассказы А.В.Книппер (Тимирёвой). Сост. Павлова Т.Ф., Перченок Ф.Ф., Сафронов И.К. М., 1996.

Синюков В.В. Александр Васильевич Колчак: от исследователя Арктики до Верховного Правителя России. М., 2004.