Диспут

 

 

О древнеримских штанах, неолитических хомутах, гекзаметре и многом другом,
или Как не следует писать рецензии

В газете «История» № 10 (874) от 16—31 мая 2009 г. помещена рецензия под претенциозным заголовком «Жерло невежества», подписанная доктором технических наук, профессором ВВИА им. Н.Е.Жуковского В.Овчинниковым.

В ней автор делится с читателями душераздирающей историей: прочитав «Историю Древнего мира» — учебник для 5-го класса образовательной школы под ред. академика Г.М.Бонгард-Левина, выпущенный издательством «Мнемозина», — он, во-первых, «ужаснулся», а во-вторых, немедленно счёл своим «гражданским долгом» направить рецензию в редакцию газеты «История».

В чём же причины шока и гражданского негодования автора рецензии? Как и положено профессору, он строго научно организовал свои реприманды, разделив их на три вида: 1) фактические ошибки; 2) информационные пробелы; 3) стилистические недочёты.

Рубрикация умиляет, особенно первый раздел. Человек, признающийся в том, что не является «дипломированным специалистом по истории», намеревается уличать профессионалов в фактических ошибках. Забегая вперёд, отметим, что в своей «полемике» он всегда следует главному принципу: «есть два мнения: моё и неправильное». На чём базируется первое (выдаваемое за истину в последней инстанции) и в чём суть второго, как правило, остаётся неизвестным.

Впрочем, начинается извержение «благородного гнева» В.Овчинникова с курьёза: он возмущён тем, что на рис. на с. 202 изображён римский патриций, «одетый в штаны». Нужно иметь чрезмерно живое воображение, чтобы увидеть штаны на сидящем патриции, ноги которого облегает тога. При этом рецензент не замечает (предпочитает не заметить?), что в учебнике есть специальный параграф, где подробно описывается и иллюстрируется (с. 252, а также с. 205) то, как римляне одевались (возможно, потому, что изображённые там патриции стоят, и ошибка, даже невольная, невозможна?).

Перечень «фактических ошибок» продолжает «фаянс», упомянутый в разделе истории Древнего Египта, и подразумевающий, разумеется, египетский фаянс (что отмечено в словарике, с. 276). Рецензент не подозревает, что классификационная принадлежность этого материала — предмет длительной дискуссии: наряду с определениями «керамика», «неглиняная керамика» («nonclay ceramic»), «керамика/стекло», «керамика или стекло» и др., существуют также иные — «род окрашенного стекловидного материала» («a kind of coloured glassy material»), «glazed composition», стекловидный материал («glassy material») и т.п., при этом последние ныне предпочтительны (см., к примеру, Wilkinson T. Early Dynastic Egypt. L.-N.Y. 1999. P. 370). Египетский «фаянс» надлежит отличать от «фаянса» в точном смысле термина — т.е. покрытых особой глазурью глиняных изделий (в основном посуды), которые со времён Средневековья изготавливались в Faenze (Италия), от которого и получили имя. Основа египетского материала — измельчённый кварц, стеатит (или кварцевый песок) с малой примесью извести, пепла (или натрона), а также окрашивающего вещества (разного состава). В процессе производства (известно несколько способов) они сплавлялись в род стекловидной, иногда полупрозрачной массы, чаще — зеленовато-синих оттенков, которая использовалась (как позднее и настоящее стекло, заимствованное из Финикии) для имитации полудрагоценных и поделочных камней (бирюзы, ляпис-лазури и др.). Обычно из него делались (в значительной мере из-за цветовой символики) небольшие вотивные предметы (скарабеи, печати, бусины, амулеты, погребальные статуэтки (ушебти), а также сосуды, элементы декора. По-египетски этот материал назывался чехенет (досл. «сияющий»), название же «фаянс» (часто вводящее в заблуждение) ему дали первые путешественники и антиквары из-за внешнего сходства с настоящим (европейским) фаянсом. Всё это хорошо известные факты, неоднократно описанные в литературе.

Рецензент далее упрекает историков в «узком и отрывочном» определении понятия эра, «растолковывая» им все его значения. Ограничимся в ответе тем, что понятие «эра» (от лат. aera — изначальное и буквальное значение которого — «исходное число», «начальная цифра») вводится в разделе (с.10), посвящённом главной проблеме хронологии — установлению точки отсчёта в системах летоисчисления. Все три значения термина «эра» использованы далее в учебнике в полном соответствии с их смыслом.

Претензии к описанию «ярма» иначе, чем курьёзом тоже назвать невозможно. О «ярме» речь идёт в разделе неолита — эпохи, когда земледелие как таковое зародилось и появлялись первые связанные с ним усовершенствования. К числу древнейших известных нам изображений пахоты относятся, например, древнеегипетские настенные рельефы и деревянные модели. Они свидетельствуют, что даже ок. 2000 г. до н.э. ярмом была палка, которая крепилась ко лбу или рогам коров (основной тягловой силы). Вынуждены расстроить рецензента: хомутов в неолите ещё не изобрели, и ссылки на словарь Д.Н.Ушакова здесь не помогают. Кстати, прикрепление ярма к рогам сохранялось и после изобретения хомута, в том числе ещё и в XIX веке, и если бы рецензент удосужился отступить на несколько десятилетий и заглянул не только в Ушакова, но хотя бы в словарь Брокгауза-Ефрона, он бы прочёл там следующее: «Ярмо — в запряжке волов заменяет хомут; различают ярмо головное, притом лобное (прилегает внутренней поверхностью с подушкой ко лбу и прикрепляется к рогам ремнями) или затылочное (также прикрепляется к рогам), и ярмо зашейное».

Столь же замечательна критика разделов по истории Греции, особенно тезис — «такого понятия, как конституция, в Древней Греции не существовало». Как и прежде, сказано безапелляционно и бездоказательно. Напомним В.Овчинникову, что великий Аристотель написал замечательное произведение «Афинская политейя». В русскоязычной литературе это название традиционно переводится как «Государственное устройство Афин», несколько реже — «Афинская конституция». В западной же литературе самый обычный перевод — «Афинская конституция».

В самом авторитетном древнегреческо-английском словаре Лиддел-Скотта одно из главных значений термина «политейа» именно «конституция государства». Ещё один пример. В 1991 г. проф. М.Г.Хансен (руководитель всемирно известного Копенгагенского центра по изучению полиса) издал книгу «Афинская демократия в век Демосфена». Завершает книгу глоссарий, где термин «политейя» однозначно определяется как «конституция».

Смешнее утверждение доктора технических наук о роли предательства Алкивиада в сицилийской катастрофе афинян. Как и в иных случаях, автор безапелляционен: «это не поддаётся каким-либо комментариям, т.к. сообщение не имеет никакого отношения к реальности». Что не имеет отношения? Факт предательства? Если бы доктор прочитал не только биографию Алкивиада, написанную Плутархом, но и соответствующие разделы труда Фукидида, то даже он понял бы, что Алкивиад полностью открыл спартанцам все стратегические планы родного города, что заставило граждан Лакедемона решительно вмешаться в происходящие события.

Рецензенту неведомы элементарные детали организации политической жизни Афин. Так, он смело утверждает (вопреки тому, что пишут все специалисты), что стратегов, командовавших афинским флотом в битве при Аргинуссах, судили законным судом (хотя и явно неправедным). Это неверно. Приговорило стратегов к немедленной казни Народное собрание, чего оно не имело права делать. Расследование должен был провести Совет, а судить — Гелиэя. Поскольку ничего этого не было, определение «без суда и следствия», данное в учебнике, совершенно справедливо. Что же касается отсутствия клеветы, на чём настаивает доктор технических наук, то ситуация ещё более ясная: триерархи, которым было поручено погребение павших воинов, этого не сделали, но обвинили стратегов. Это не клевета? Чтобы понять это, достаточно прочитать соответствующий раздел «Греческой истории» Ксенофонта.

Особенно милы В.Овчинникову римские сюжеты, знатоком каковых он, несомненно, себя считает. Так, на с. 223 учебника им обнаружена «очень серьёзная ошибка»: со ссылкой на определение понятия «сословие», взятое в БСЭ (!), критик утверждает, что всадники — это не сословие. Если бы автор рецензии потрудился обратиться к другому, 5-му тому той же БСЭ, то непременно узнал бы, что в Поздней республике (а именно о об этой эпохе идёт речь в соответствующем разделе учебника) «всадники превратились в особое с о с л о в и е (разрядка наша)» римского общества. Определение римского всадничества как сословия — общее место не только в научной и справочной литературе по античной истории, но в любом профессионально написанном учебнике.

Рецензент также утверждает, что в учебнике (с. 217) неверно описано устройство римской армии, и приводит собственные подсчёты. Напомним, что за более чем тысячелетнюю историю Древнего Рима состав, численность и структура как легиона, так и римской армии вообще многократно менялись, и развернуть картину этих изменений перед пятиклассником, впервые встречающимся с римской военной терминологией, разумеется, невозможно. В учебнике приведена характеристика легиона и его подразделений, которая в настоящее время считается общепринятой — см., к примеру, хрестоматийное издание P. Connoly «Greece and Rome at War» (L., 1981. С. 130) или «Словарь античности» (М., 1989. С. 310).

Особенно развеселила В.Овчинникова «нелепица» с фактом из истории восстания Спартака (с.226). Сначала процитируем то, что пишет об этом факте известный историк-антиковед проф. А.И.Немировский (на всякий случай уточняем — всего лишь однофамилец одного из соавторов учебника), который переводил и издавал тексты латинских авторов, упоминавших о восстании Спартака: «Среди воинов Спартака были люди, знавшие местность лучше, чем римляне, и они указали восставшим выход — через жерло бездействующего кратера. Спустившись вниз с помощью лестниц, сплетённых из виноградных лоз, восставшие прошли незамеченными в римский лагерь и перебили воинов» (А.И.Немировский. История Древнего мира. Античность. М., 2007. С. 548). И это не случайно: римский историк Луций Анней Флор (из труда которого и взяли этот эпизод современные историки) пишет прямо (Epitome. II.8): «Ibi cum obsiderentur a Clodio Glabro, per fauces cavi montis vitineis delapsi vinculis ad imas eius descendere radices et exitu inviso nihil tale opinantis ducis subito impetu castra rapuerunt» — «Будучи осаждены там Клодием Глабром, они с помощью канатов, сплетённых из виноградных лоз, опустились через жерло полой горы в самую её глубину, и, выйдя незамеченными, разграбили лагерь ничего не подозревавшего военачальника» (ср. англ. перевод Э. Форстера в классическом издании Loeb Classical Library: «they slid by means of ropes made of vine-twigs through a passage in the hollow of the mountain down into its very depths, and issuing forth by a hidden exit, seized the camp of he general by a sudden attack which he never expected»). Таким образом, В.Овчинников упрекает в нелепице, сам того не зная, осведомлённого римского автора.

Серьёзно и «по пунктам» обсуждать то, что В.Овчинников именует «информационными пробелами», не имеет смысла вообще. Не упуская возможности «блеснуть эрудицией», рецензент горестно перечисляет отсутствующие в учебнике имена и события, снова поучая историков, о чём им «не следует забывать». Рецензенту нелишне бы знать, что существуют государственные документы, регламентирующие все параметры учебных изданий (формат, объём, шрифт, вплоть до веса!) для разных степеней обучения, а также государственные стандарты и примерные программы. Так, в соответствии с «Гигиеническими требованиями к книжным изданиям для детей и подростков. Санитарные правила и нормы» (2.4.7.II.66-02) объём учебника для 5-го класса общеобразовательной школы не должен превышать 17 печатных листов. Это значит, что даже в нынешнем его виде рецензируемый учебник превосходит требуемый объём и, следовательно, должен быть подвергнут сокращению.

Вообще говоря, в пылу исполнения «гражданского долга» В.Овчинников совершенно забывает, что учебник предназначен для 11/12-летних детей. Именно по этой причине в учебники для этого возраста вводятся «дозированные» сведения (только главные действующие лица, самые важные даты и т.п.). Предполагается, что эти начальные сведения, которые имеют непосредственное отношение к конкретному предмету рассказа, в дальнейшем будут уточняться и развиваться — притом не только в учебниках по истории для старших классов, но и в рамках других школьных дисциплин (географии, литературы, основ художественного воспитания). Кстати, два общих пожелания, высказанных учителями поводу рецензируемого учебника (издания 2003, 2007 гг.), — несколько «разгрузить» текст и расширить словарик, значительно «урезанный» в ходе издания.

Наконец, «стилистические недочёты». Сначала о «поразительном» слове воссиявать, которое на русском языке рецензенту «даже печатать противно». При переводах древних текстов обычен приём архаизации. Наряду с глаголом «воссиять» (самого по себе архаичного), словарь В.И.Даля приводит более архаическую его форму (с пометкой «малоуп.») «воссиявать» («возсiявать») — со значением «начать сиять, издавать свет, блеск или просиять снова» (В.Даль. Толковый словарь живого великорусского языка [М., 1978; репринт]. Т.1. С.229). Именно эту форму и её производные использует Ю.Я.Перепёлкин, один из крупнейших египтологов XX в.

Так, имя царя Хасемхау он переводил как «...Воссиявающий Жезлом», имя Хафра (греч. Хефрен) — как «Воссиявает оно, солнце» (Ю.Я.Перепёлкин. История Древнего Египта. М., С. 114 слл.); прославление Тутанхамона в известной надписи выглядит как «...владыка слов божьих, — воссиявай он на престоле...» (Он же. Переворот Амен-Хотпа IV. Ч.2. М., 1984. С. 176 ) и др.

Заметим, что в учебнике указанная форма взята в кавычки. К сожалению, в её написании допущена опечатка — «воссияивал» вместо «воссиявал» — впрочем, рецензенту это должно казаться одинаково «противно».

«Стилистические» претензии к переводу эпитафии на могиле 300 спартанцев предъявлены рецензентом в форме, которая заставляет подозревать, что он вообще не вполне понимает, о чём пишет. Скорее всего, наши объяснения будут бессильны. Ограничимся лишь уточнением, что выбран вариант перевода более понятный, на наш взгляд, ученикам 5-го класса. Кстати, именно он помещён в двух самых известных изданиях труда «отца истории» на русском языке (Ф.Г.Мищенко и Г.А.Стратановского). Между прочим, «любителю гекзаметра» будет интересно узнать, что тот размер, который он сам называет почему-то гекзаметром, является вовсе не гекзаметром, а элегическим дистихом.

Отрадно, что доктора технических наук знакомы с «Сатириконом» и его версией Всемирной истории. Однако и здесь рецензент попал пальцем в небо. Утверждение о жестокости 30 тиранов принадлежит не авторам учебника, а самим древним грекам и широко используется современными исследователями.

В огромном числе исторических трудов этот период истории Афин определяется именно как время «тридцати тиранов», и назвали их так именно греки (видимо, уже Эфор, см. Rhodes, P. A History of the Classical Greek World: 478-323 BC. Blackwell, 2006. Р. 257.) и именно за жестокость («тиранами» сами себя эти олигархи, естественно, не называли, и в источниках первое время они именовались просто «тридцатью», «тридцаткой», так что назвать их постфактум тиранами греки могли только и именно за насильнический характер их правления).

Дело не в том, что встречались и милосердные тираны, а в том, что в греческом менталитете сложился устойчивый стереотип представлений о тиранах, и он был использован для характеристики правившей в Афинах группы.

Ещё один «стилистический просчёт» рецензент видит в том, что в учебнике «мучеником называется христианин, погибший за веру». Разумеется, он не отказывает себе в удовольствии растолковать неразумным историкам, что слово «мученик» может употребляться в более широком значении: «... никто из представителей разнообразных конфессий или даже атеистов не согласится, что мучеником следует называть только христианина». Вынуждены снова огорчить рецензента: определение «мученика» как лица (реального или мифического), принявшего страдания и смерть за христианскую веру и официально возведённого церковью в ранг святых, присутствует в любом справочном издании, в том числе — атеистическом. Цитируем для него специально: «Мученики — в католицизме и православии лица, которые якобы были подвергнуты мучениям и погибли от рук гонителей христиан, но не отказались от своей веры» (см. «Атеистический словарь». М., 1983. С. 289). Это не значит, конечно, что таково единственное значение слова «мученик», но это его единственное терминологическое значение, и именно в этом значении оно употреблено в учебнике.

Рецензию завершают два риторических вопроса. Первый: «Как стало возможным, что на титульном листе такого учебника значится имя выдающегося востоковеда академика Бонгард-Левина?» Подобный вопрос, задаваемый после недавнего ухода из жизни Г.М.Бонгард-Левина, кажется не только бестактным. Тем не менее ответ на него прост: Г.М.Бонгард-Левин, академик РАН и нескольких зарубежных академий, а также президент Российской ассоциации антиковедов, стоял у истоков этого учебника, подбирал авторский коллектив и осуществлял тщательное редактирование текста.

Второй риторический вопрос любознательного профессора — почему учебник допущен Минобразованием. Ответ тоже прост: потому, что он был утверждён соответствующей комиссией, в которой работают специалисты, хорошо знающие предмет, а не дилетанты — невежественные и самодовольные.

Рецензия ещё раз продемонстрировала две очевидные вещи:

1) прочитав пару популярных книжек по тому или иному предмету, специалистом стать невозможно;

2) чтобы решиться написать рецензию на учебник по предмету, тебе не известному, нужно обладать фантастическим самомнением.

Позволим и себе завершить нашу статью риторическим вопросом, обращённым к главному редактору газеты «История»: как могла появиться на страницах ранее уважаемого нами издания столь дилетантская и некорректная по форме рецензия, в которой откровенная предвзятость (если не сказать заданность) сочетается с очевидной некомпетентностью?

Зав. отделом сравнительного изучения древних цивилизаций
Института всеобщей истории РАН,
вед.н.с., к.и.н. В.А.ГОЛОВИНА
Член-корреспондент РАН д.и.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ Г.А.КОШЕЛЕНКО
Вед. н.с. Института всеобщей истории РАН, к.и.н. А.А.НЕМИРОВСКИЙ
Д.и.н., профессор кафедры истории Древнего мира РГГУ В.И.УКОЛОВА

(Материал публикуется без сокращений в авторской редакции)

 

---

От редакции

Публикуя реплику В.Овчинникова на учебник «История Древнего мира» под редакцией Г.М.Бонгард-Левина (издательство «Мнемозина»), мы рассчитывали начать серьёзный разговор о качестве наших учебников по истории. Впрочем, для газеты «История» — это тема постоянная. Нас привлекло то обстоятельство, что автором этой реплики стал не историк-профессионал, а родитель, который неравнодушно отнёсся к тому, чему и как учат его дочь. Согласитесь, случай в нашей жизни не частый! Он сам пришёл в редакцию, чтобы поделиться своим (не скроем, очень эмоциональным, но и аргументированным) мнением по поводу данного учебника.

И вот это мнение-недоумение родителя, опубликованное на страницах газеты, вызвало бурную реакцию почтенных авторов учебника «История Древнего мира». В адрес редакции раздались возмущённые тирады и залпы обвинений. «Ранее уважаемое издание» уже подозревают чуть ли не в заговоре против учебника — «откровенная предвзятость (если не сказать заданность)». Тут уж и до подозрений в злоумышлениях «мировой закулисы» недалеко. А в сопроводительном письме в редакцию его авторы грозно предупреждают: «В случае отказа или затягивания публикации ответа оставляем за собой право на его публикацию в иных органах печати с соответствующей оценкой позиции газеты “История”». Хотя редакция сразу выразила готовность опубликовать ответ коллектива авторов.

Всё это свидетельствует о том, что маститые авторы учебника просто-напросто обиделись. В самом деле, кто позволил иметь своё мнение об учебнике и (о ужас!) выражать его публично, в печати какому-то неизвестному родителю, не специалисту-востоковеду или антиковеду? Неужели не ясно, что родители и все окружающие должны, склонив головы, внимать тому, что вещают специалисты ex cathedra? В противном случае, vae victis!

Почтенные авторы учебника сетуют на то, что реплика В.Овчинникова оскорбительна для них и для их regalia sacrosancta. Но вот вопрос: сочли бы они оскорбительными крайне резкие оценки тестов и учебников по истории некоего родителя Д.А.Медведева, высказанные им в телеэфире, если бы они не знали о месте работы Дмитрия Анатольевича?

Спору нет, история Древнего мира как научная дисциплина — материя сложная, доступная только тем, кто посвятил себя её изучению всецело и без остатка. И наше издание одной из своих главнейших целей полагает пробуждение в читателях и в подрастающем поколении уважения к научному историческому знанию и к носителям этого знания. Но вот учебники — дело особое. Обществу и родителям как значительной части этого общества далеко не безразлично, что и каким языком изложено в тех книжках, по которым учатся наши дети.

Бесспорно, что необходим общественный контроль за уровнем и качеством нашего исторического и гуманитарного образования.

Бесспорно также и то, что формы и методы такого контроля ещё не найдены, не отлажены, да и настоятельная необходимость в нём осознаётся далеко не всеми. Свидетельством тому — реплика В.Овчинникова и ответ на неё, публикуемый в этом номере.

А ведь проблема действительно насущная и актуальная. Мы предлагаем начать её обсуждение на страницах нашего издания. Надеемся, что наши читатели-учителя присоединятся к этому обсуждению и поделятся своими мнениями, размышлениями и предложениями.