Образовательная экскурсия

 

Александра БРИСКИНА

 

Мужской взгляд на женские проблемы

 

Материал для подготовки интегрированного урока по истории и литературе на тему:
«Викторианская Англия», «Английская литература второй половины XIX в.».
8 класс

 

Джордж Мередит о викторианской Англии

В Англии тех лет счастье отождествляется с созерцательностью,
эстетика — с нравственностью, чувственность — с жеманством,
патриотизм — с лояльностью, любовь — с браком.
Жизнь становится малокровной.
Стефан Цвейг

 

Традиционно эпоха королевы Виктории в Англии в нашем сознании чаще всего ассоциируется со стабильностью государственного устройства со всеми его институтами и упрочением в обществе культа семейных ценностей. Но это было также и время великих научных открытий, а кроме того, и время расцвета английской литературы. Парадокс этой эпохи заключается в том, что хотя страной и управляла особа женского пола, у остальных женщин не было практически никаких прав. Им отводились лишь две роли — жены и матери семейства. Тех же, кто осмеливался пойти против устоявшихся правил, общество навсегда отвергало.
Примечательно, что у замужних женщин не было юридических прав ни на наследство родителей, ни даже на собственных детей в случае расставания с мужем. В викторианской литературе эту проблему затрагивали в основном женщины-писательницы. Первым мужчиной-литератором, который не просто обратился в своём творчестве к культурным и социальным аспектам женского вопроса, но описал жизнь разведённой женщины, был Джордж Мередит (1828—1909). К величайшему сожалению, его имя мало что говорит сегодня российскому читателю, да и в Британии его романы пользуются известностью лишь среди специалистов. Однако именно из его книг можно многое узнать о действительном положении женщин в викторианском обществе.

 

В 1830-е гг. наступил новый этап в истории, культуре и литературе Англии. Связано это с восшествием на престол в 1837 г. королевы Виктории. Её правление продолжалось до 1901 г., и это время, как в истории страны, так и в литературе, получило название «викторианства». Это понятие связано с особым взглядом на мир, историю, религию, образ жизни и мысли. Именно тогда Англия достигает немалых успехов в индустриальном развитии, расширяет свою деятельность в других странах мира, укрепляет внешнюю торговлю, именно тогда приобретает она статус великой колониальной державы и формирует свою национальную идею.

Виктория пробыла на троне больше 63 лет — дольше, чем любой другой британский монарх. А многочисленные династические браки её детей и внуков укрепили связи между королевскими домами Европы и усилили влияние Великобритании на континенте.

Джорджа Мередита можно считать ровесником Викторианской эпохи. Он родился 12 февраля 1828 г. Талант писателя формировался в то время, когда роман прочно занял позиции ведущего жанра в английской литературе. Романы Мередита стали связующим звеном между эпохой Диккенса и Теккерея, с одной стороны, и эпохой литературного модернизма — с другой. Он не только оказал непосредственное воздействие на творчество таких более поздних авторов, как Р.Л.Стивенсон, Джозеф Конрад и особенно Джон Голсуорси, но и внёс большой вклад в развитие английского и — шире — западноевропейского романа в целом. Восприняв от своих старших современников Диккенса и Теккерея традиции, он способствовал их трансформации, без которой невозможно представить достижений интеллектуально-психологического романа ХХ в. (Джеймс Джойс, Марсель Пруст, Томас Манн).

Как Мередит позже признавался в письмах к друзьям, его детство не было счастливым и безоблачным. Мать писателя умерла, когда Джорджу исполнилось пять лет. Его отец Август Мередит получил от своего отца в наследство умирающий бизнес и множество долгов. В 1837 г. он был вынужден объявить себя банкротом и перебраться в Лондон, чтобы зарабатывать на жизнь. А маленького Джорджа сначала определили к родственникам, а затем отдали в школу-интернат.

В 1842 г., когда ему исполнилось 15 лет, Джорджа отправили в Германию в школу, основанную Моравскими братьями (христианская секта, основанная в 1467 г. — Ред.) в городе Нойвид на Рейне. И хотя там он провёл менее двух лет, сам писатель считал, что это единственное образование, которое он получил. Именно благодаря этой школе развился его интеллект, он научился ценить рациональность, достоинство, честность и храбрость. Мередит навсегда полюбил немецкую музыку, поэзию и природу.

После окончания школы будущего писателя определили в помощники к нотариусу Ричарду Стивену Чарноку, но нет никаких свидетельств того, что он собирался заняться юриспруденцией. Напротив, при поддержке того же Чарнока и его друзей-литераторов Мередит начал писать стихи и участвовал в организации ежемесячного журнала. Именно среди друзей Чарнока он встретил Эдварда Пикока и прекрасную Мери Эллен Никколз (в девичестве Пикок), детей знаменитого в ту пору автора коротких юмористических романов Томаса Лава Пикока. Мери Эллен была не только красива, но и обладала живым умом и характером, которым Мередит потом наделил многих своих романных героинь. И, несмотря на то, что она была на семь лет старше Мередита, а у него практически не было средств, чтобы содержать семью — Мери Эллен и Джордж поженились в августе 1849 г. В этом же знаменательном году Мередит опубликовал своё первое стихотворение и познакомился с Чарльзом Диккенсом.

Через четыре года в семье Джорджа и Мери Эллен Мередит родился сын Артур, но семейная жизнь не складывалась. Первый стихотворный сборник начинающего поэта вышел в 1851 г., не получив особого одобрения публики, как, впрочем, и последующие. Мередит практически не мог обеспечить семью своими заработками, и самостоятельная, решительная Мери вскоре тайно сбежала с художником Генри Уоллесом. Позже в сборнике «Современная любовь» («Modern Love», 1862) Мередит выразит свои переживания о трагической развязке первого брака.

В 1861 г. Мери Эллен умерла, и через три года Мередит снова женился — на Мери Вьюллиэми, обосновавшись в Саррее, чья природа стала источником его поздних стихотворений. Новая жена оказалась не так умна, как первая, но зато была хорошей хозяйкой, родила Мередиту двоих детей и стала верной помощницей в его делах. Хотя Мередит начал и закончил свою литературную жизнь как поэт, его больше помнят по психологическим романам — «Испытание Ричарда Феверела» (1859), «Приключения Гарри Ричмонда» (1871), «Эгоист» (1879). С 1860 г. Мередит работает редактором в журналах «Чапмен» и «Холл». Кстати, одним из его «открытий» стал Томас Гарди, творчество которого он приветствовал и поощрял. Если же говорить о стиле романов и стихов самого Мередита, то он блестящ, но не всегда отточен. Проза Мередита интеллектуальна и часто обращена к социальным проблемам, в ней чётко видна его оптимистичная вера в жизнь как процесс совершенствования и развития. Мередит много пишет, в круг его литературных друзей входят Суинбёрн, братья Россетти, Роберт Льюис Стивенсон и другие литераторы. В 1885 г. вышел роман Мередита «Диана из Кроссуэйз», ставший бестселлером и принёсший Мередиту долгожданную славу и постоянный доход, вызвав у читающей публики интерес ко всему его творчеству. Но в 1886 г. умерла его вторая жена, да и сам Мередит заболел локомоторной атаксией (поражение различных зон мозжечка. — Ред.). Смерть сына Артура стала очередным ударом, обострив болезнь. Однако он продолжал писать, и в 1892 г. сменил Теннисона на посту президента «Авторского общества». Вскоре Мередит забросил прозу и целиком отдался поэзии. Последний его поэтический сборник — «Толкование жизни» — вышел в 1901 г., а 18 мая 1909 г. Мередита не стало.

Как видно из биографии, тема разрыва между супругами и развода для Мередита была очень близка. Уже упоминалось, что его первая жена Мери Эллен Никколз сбежала с его другом-художником, оставив на руках писателя их маленького сына. Мередит описал расставание супругов в романе «Испытание Ричарда Феверела», а потом в «Диане из Кроссуэйз». В этих же романах он подробно остановился на проблемах женщин своего времени.

К сожалению, из 13 романов, написанных Мередитом, на русский язык переведены только два — «Эгоист» и «Испытания Ричарда Феверела», что значительно затрудняет исследование его творчества. Собрание сочинений Мередита готовилось к печати в России в 1910-е гг. Но, к сожалению, оно так и не было издано — помешала Первая мировая война, а потом и революция 1917 г.

Для читателей, интересующихся т.н. «женским вопросом» в викторианстве, могут быть полезны два романа писателя — «Испытание Ричарда Феверела» и «Диана из Кроссуэйз». Но поскольку на русский язык переведён только первый, на нём мы и остановим наше внимание, только вскользь упомянув о втором.

Во многих романах Мередита героиням отдано не только больше авторского внимания, чем героям-мужчинам, но и его симпатии явно на стороне женщин. Причём стоит отметить, что писатель не боится таких запретных в викторианскую эпоху тем, как адюльтер и развод супругов. При этом он не стесняется громко заявить о том, что несчастные брачные союзы — совсем не редкость, и что викторианская мораль не только не безупречна, но и медленно и неуклонно изживает саму себя. Опорой викторианской морали служили три столпа — монархия, Церковь, семья. При этом наименьшие успехи были достигнуты в этике отношений полов и семейной жизни. Доказательством может послужить статистика — в 1840—1870-х гг. около 40% англичанок т.н. «среднего класса» всю жизнь оставались незамужними. Причиной был не демографический дисбаланс, а противоестественная, жёсткая и ригористичная система моральных условностей и предубеждений, создававшая тупиковые ситуации для многих, желавших устроить личную жизнь.

Понятие мезальянса (неравного брака) в викторианской Англии было доведено до настоящего абсурда. Заключения, кто кому пара или не пара, делались на основании невероятного количества привходящих обстоятельств, понятия ровни и неровни выводились из множества нюансов, процесс подбора будущих жениха и невесты зачастую походил на решение алгебраического уравнения с десятком неизвестных.

К примеру, ничто вроде бы не мешало соединить узами брака отпрысков двух равнородных дворянских семейств — но конфликт, возникший между предками в XV в. и не исчерпанный до конца, воздвигал между молодыми людьми стену отчуждения: неджентльменский поступок прапрадедушки какого-нибудь Джонса делал в глазах общества не джентльменами всех последующих ни в чём не повинных Джонсов. Преуспевающий сельский лавочник-сквайр не мог выдать свою дочь за сына дворецкого, служащего у местного лендлорда — ибо дворецкий, представитель категории старших господских слуг, на социальной лестнице стоял неизмеримо выше лавочника, пусть у него, дворецкого, не было за душой ни гроша. Дочь дворецкого могла выйти замуж за сына лавочника — но ни в коем случае не за простого крестьянского парня, такое снижение социального статуса общество резко осуждало. Бедную девушку «перестанут принимать», её детям трудно будет найти место в жизни из-за «безрассудного поступка» матери.

Проблема неравных браков — вот лишь одна из тем, затронутых Мередитом в его романе «Испытание Ричарда Феверела». Сэр Остин Феверел, оставленный женой с маленьким сыном Ричардом на руках, воспитывал ребенка по собственной системе и всячески оберегал его от «пагубного» влияния женщин. Он и представить себе не мог, что сын может влюбиться в «неподходящую» девушку. И вот юный Ричард во время прогулки по окрестностям встречает Люси Десборо, племянницу местного фермера. Она не только красива и умна, но и хорошо воспитана, образована. Однако это не мешает лорду Феверелу вмешаться и, хотя он лично с девушкой не знаком, объявить о том, что она — не подходящая партия для его законного наследника. Молодые люди, однако, сбегают и тайком женятся. Но рассерженный отец не прощает молодых, не хочет он и встретиться со своей невесткой, узнать её поближе. Мередит убедительно показывает, что именно сословные предрассудки и ложные представления о морали разрушают жизнь Ричарда и Люси, да и самого лорда Феверела. И хотя в конце концов после личной встречи лорд Феверел изменил своё мнение о Люси и привязался к ней всей душой, семья уже разрушена — из-за дуэли Ричарда Люси сходит с ума и умирает. Как резюмирует автор, это произошло из-за того, что лорд Феверел был слишком привержен традициям и не хотел понять, что личные качества Люси гораздо важнее сословных предрассудков.

Возвращаясь к нормам викторианской морали, следует сказать о том, что открытые проявления симпатии и приязни между мужчиной и женщиной, даже в безобидной форме, без интимностей — категорически запрещались. Слово «любовь» полностью табуировалось. Пределом откровенности в объяснениях были пароль: «Могу ли я надеяться?» — и отзыв: «Я должна подумать». Ухаживаниям предписывался публичный характер. Они состояли из ритуальных бесед, символических жестов и знаков. Самым распространённым знаком расположения, предназначенным специально для посторонних глаз, было разрешение молодому человеку нести молитвенник, принадлежащий девушке, по возвращении с воскресного богослужения.

Незамужняя особа, хотя бы на минуту оставшаяся в помещении наедине с мужчиной, не имевшим по отношению к ней официально объявленных намерений, считалась скомпрометированной. Пожилой вдовец и его взрослая дочь-невеста не могли жить под одной крышей — им приходилось либо разъезжаться, либо нанимать в дом компаньонку, ибо высокоморальное общество всегда было готово, неведомо почему, заподозрить отца и дочь в аморальных намерениях.

Супругам при посторонних рекомендовалось обращаться друг к другу официально (мистер Такой-то, миссис Такая-то), чтобы нравственность окружающих не страдала от интимной игривости супружеского тона. Верхом неприличия и развязности считалась попытка заговорить с незнакомым человеком — требовалось предварительное представление собеседников друг другу третьим лицом. Одинокая девушка, посмевшая на улице обратиться к незнакомому мужчине с невинным вопросом («Как пройти на Бейкер-стрит?»), могла подвергнуться оскорблениям — такое поведение считалось возможным только для уличных девиц. Мужчинам как высшим совершенным существам такое поведение, напротив, дозволялось, отчего Лондон середины XIX в. был раем для уличных приставал и ловеласов.

В застолье соблюдался обычай так называемого разделения полов (segregation of sexes): по окончании трапезы женщины вставали и удалялись, мужчины оставались выкурить сигару, пропустить стаканчик портвейна и потолковать об отвлечённых проблемах и высоких материях.

В это время именно в Великобритании зарождается феминистское движение, а женский образ жизни становится одной из наиболее острых проблем, общественный ответ на которую приведёт к значительным социокультурным изменениям в XX в.

Мередит, однако, вопреки распространённым в этот период взглядам на назначение и роль женщины, выступал за равноправие полов. В его романах появляются новые героини — свободомыслящие, умные. Они не хотят слепо подчиняться мужчинам, но мечтают о взаимном уважении. Одна из первых таких героинь появляется у Мередита в романе «Эгоист». В центре сюжета — отношения английского аристократа сэра Уиллоуби Паттерна и его невесты Клары Миддлтон, которая незадолго до свадьбы понимает подлинный эгоистичный характер своего жениха и хочет расторгнуть помолвку. Клара у Мередита — это образец новой женщины в духе позднего викторианства. Своё дальнейшее развитие этот образ получит в «Диане из Кроссуэйз».

Героиня рано лишилась матери, и её растил отец-учёный. Соответственно, Клара образована гораздо лучше, чем её сверстницы, она знает латынь и немного греческий, она много читала и путешествовала вместе с отцом, обладает широким кругозором и независимостью суждений. Её красота, живость темперамента и богатство привлекали к ней множество поклонников. Но она, ещё толком не разобравшись в себе, поддалась натиску сэра Уиллоуби, который, видя, каким успехом мисс Миддлтон пользуется в свете, немедленно захотел обладать таким сокровищем на зависть остальным. Очутившись в Паттерн-Холле и испытывая сначала интуитивную, а затем осознанную неприязнь к Уиллоуби, она бьётся над разгадкой своего внутреннего отчуждения от жениха. И в какой-то момент, постигнув его эгоистичную сущность, осознаёт, что не может стать его женой. Клара слишком непосредственна и умна, чтобы слепо подчиниться викторианским условностям, она даже не думает, что может навлечь на себя позор побегом на станцию и беседой наедине с Верноном, кузеном сэра Уиллоуби. Слишком велика её тяга к свободе. Ей нужно пространство, а эгоизм делает Уиллоуби ограниченным человеком.

Мисс Клара Миддлтон уже не типичная викторианская героиня, которая обычно готова склониться перед волей света и быть на вторых ролях при мужчине. Клара независима в своих суждениях и в браке хочет быть равноправным партнёром, что в эпоху королевы Виктории казалось немыслимым. И она не боится вступить в конфликт не только с Уиллоуби, но и со своим отцом, да и всем обществом, отстаивая свою независимость.

На радость автора и читателей, Клара обретает независимость и выбирает себе супруга по велению сердца. И неважно, что он не знатен, беден, главное, по мнению автора, они понимают и любят друг друга. В итоге даже отец мисс Миддлтон, ранее разделявший предрассудки высшего общества, принимает выбор дочери.

Совершенно очевидно, этот роман Мередита тоже идёт вразрез с этическими принципами викторианского общества, что, конечно, не добавило роману популярности у современников автора. Но Мередит не остановился и в следующем романе снова обратился к тем же проблемам.

В «Диане из Кроссуэйз» писатель раскрывает свои, очень смелые по тем временам, взгляды на роль женщины в современном обществе. Он очертил их ещё в своём теоретическом эссе о комедии, из которого совершенно очевидно — сам писатель отводил женщинам особую роль и в обществе, и в литературе. Он считал, что их подавленное и угнетённое положение — свидетельство отсталости общества. И за это он критикует не только родную Англию, но и Германию, Испанию, не говоря уже про арабский мир.

Как раз именно подобные мысли, высказанные им в лекции 1877 г. о природе комического, стали основой для создания романа «Диана из Кроссуэйз» (или «Диана Перепутий»).

Сюжет в романе тоже не совсем обычный для викторианского писателя, хотя бы потому, что его главная героиня — женщина (Диана Антония Мерион, в замужестве Уорвик). И рядом с ней нет постоянного главного героя в традиционном смысле этого слова. Муж подаёт на развод, поверив сплетням высшего света о том, что у Дианы роман с немолодым лордом. Мередит подробно останавливается на том, как унижают Диану вызовы в суд и допросы её прислуги. При этом свет, который до этого считал Диану одной из самых блестящих молодых женщин, от неё отворачивается. Благовоспитанные викторианские матроны не желают иметь с ней ничего общего, а её мужа воспринимают как невинного страдальца. Некоторые даже делают попытку помирить их, подсказывая миссис Уорвик выход из положения — стоит ей проявить немного смирения и покорности, и муж с удовольствием примет её обратно в лоно семьи. Вот типичный пример морали времён королевы Виктории — притворная скромность и покорность, создание образных декораций, скрывающих истинное положение вещей, благопристойное поведение на людях.

Несмотря на то, что суд признал Диану невиновной в измене, брак был расторгнут. И как следствие — она фактически осталась без средств к существованию, поскольку даже её поместье «Кроссуэйз» перешло по тогдашним законам к её мужу. И разведённая женщина вынуждена работать, чтобы как-то жить. Это, конечно, тоже камень в сторону викторианской морали, потому что в то время женщина могла работать только гувернанткой или прислугой. Весь сюжет построен таким образом, чтобы читатель мог увидеть все перипетии борьбы Дианы, женщины не только красивой, но и умной. Стараясь отстоять свою моральную и финансовую независимость, она не просто не скрывается от света после развода, но и избирает себе профессию литератора, которая в то время считалась сугубо мужским занятием. Вспомним хотя бы современницу Мередита Мери Энн Эванс, известную миру как Джордж Элиот, или многих других женщин-писательниц XIX в. — сестёр Бронте (писавших под псевдонимом «Каррер, Эллис и Эктон Белл»), Жорж Санд (Амандина Аврора Люсиль Дюпен), Марко Вовчок (Мария Александровна Вилинская). Все они скрывались под мужскими именами, дабы вызвать в публике серьёзное отношение к своим произведениям. Однако Диана Мерион бросает этой традиции вызов, называясь своим собственным женским (!) именем Антония, но заботясь о неприкосновенности своей личной жизни, всё-таки скрывает полное имя.

Мередит отмечает, что женщинам его времени с раннего возраста внушают, что нужно быть женственной, покорной и совсем не обязательно развивать ум и иметь своё мнение. Но его героиня не только красива, но и очень умна. И за это сочетание ума и красоты почти все женщины её ненавидят, а мужчины боготворят. Но понять и принять её стремление к независимости способны лишь единицы.

В этой связи парадоксально мышление самой королевы Виктории, отражающее общую тенденцию эпохи: активно участвуя в чисто мужской сфере деятельности— управлении государством, не принимая в этом советы даже близких родственников (что подчёркивается в её биографиях), она всячески противится женскому движению (суфражизму), которое появилось и развивалось во время её правления. По её мнению, как писал Л.Стрэчи в своей книге «Королева Виктория», требование женских прав являлось «преступным безрассудством; более того, она советовала “сечь” женщин, которые добивались равноправия, ибо Бог создал мужчину и женщину различными, и каждый из них должен оставаться в собственном положении».

Традиционная концепция женственности, разработанная во второй половине XIX в., подразумевала, что женщина должна быть своего рода собственностью мужчины, служить украшением его дома, быть «ангелом в доме» — эта метафора из стихотворения Ф.Патмора была широко распространена в Викторианскую эпоху. Вместе с тем отношение к женщине как к «леди» подразумевало рыцарское поведение, которое было закреплено в кодексе викторианского джентльмена. Женщине категорически запрещалось работать, что значительно подавляло многие способности женщин, в том числе и интеллектуальные. Если же она испытывала материальные затруднения, её должны были поддерживать другие члены общества или семья. Сама она могла ничего для этого не делать, за исключением благодарности за помощь. В каждом викторианском романе обязательно присутствовала такая благодарная и благородная по происхождению бедная родственница.

Мередит, разумеется, не мог не отдать дань традиции, и в его романах тоже присутствуют идеально женственные героини. В «Испытании Ричарда Феверела» это, конечно же, Люси Десборо-Феверел. Но автор на её примере как раз и показывает, что такая идеальная и всепрощающая женщина просто не может выжить в достаточно, как выясняется, жестоком мире викторианской морали, если, вдобавок ко всем своим достоинствам, она не рождена в благородной семье.

В романе «Эгоист» Мередит представляет читателю ещё одну идеальную героиню. Это Летиция Дейл. Но здесь писатель идёт дальше — он показывает, что подобная женщина всё-таки может выжить в викторианском обществе, но только если перестанет быть слабым «ангелом в доме».

Так происходит с Летицией. В начале романа она — воплощение ранневикторианского идеала женственности. Это женщина, которая во всём согласна подчиниться мужчине и покорно ждать, когда он обратит на неё внимание. Она красива и умна, но её кругозор не особенно широк, поскольку она всего лишь дочь бедного полкового врача. Кроме того, Летиция находится в зависимом положении от главного героя («эгоиста») не только потому, что с детских лет безнадёжно влюблена в сэра Уиллоуби (хотя и понимает тщетность своих мечтаний), но и потому, что они с отцом арендуют у него коттедж.

Она остаётся верна своей любви и когда он обручается первый раз, и когда он привозит свою новую избранницу Клару Миддлтон. В этой любви и её сила, и слабость. Потому что Уиллоуби без зазрения совести пользуется её благосклонностью, ища утешение своей оскорблённой гордости после любовных поражений. И всё-таки Летиция настолько благородна и сильна духом, что не просто принимает Клару в своё общество, но, беспристрастно оценив её характер, искренне подружится с невестой Уиллоуби. И именно благодаря этой дружбе становится возможным прозрение Летиции. К концу романа она обретает внутреннюю независимость и свободу. И сэр Уиллоуби, потрясённый этой переменой, уже совсем не думает о том, что женившись на ней, совершит мезальянс.

Английский литературовед К.Хьюитт подчёркивает, что во времена королевы Виктории единственной альтернативой замужеству для женщины была роль гувернантки, но это в большинстве случаев означало, что впредь она будет исключена из социальной жизни: гувернантка обычно не могла проводить своё свободное время вместе с семьёй, в которой работала, но при этом между ней и прислугой тоже был барьер. Это «пограничное» положение приводило к изоляции, выдержать которую было достаточно сложно. Одиночество и, соответственно, страх перед такой судьбой, своего рода общественным заточением, были настолько сильны, что девушки предпочитали уезжать за границу (отсюда, кстати, множество английских гувернанток в России).

Ещё одна важная тема, которую затрагивает Мередит в своих романах — разрыв отношений между влюблёнными, а также развод супругов. Конечно, эта тема была очень близка писателю, поскольку он сам пережил предательство первой жены. И вскоре после их расставания Мередит написал «Испытания Ричарда Феверела», о котором уже упоминалось в этой статье. Это, можно сказать, самый автобиографический роман писателя. И хотя автор делает акцент на чувствах оскорблённого супруга, в книге можно найти очень интересные факты, характеризующие всю Викторианскую эпоху.

В центре романа судьба молодого Ричарда Феверела. Его мать оставила супруга и сына ради друга дома — поэта. И оскорблённый супруг лорд Феверел, пользуясь поддержкой закона, навсегда вычеркнул её не только из своей жизни, но и из жизни их маленького сына.

В наказание леди Феверел вынуждена влачить жалкое существование. Она выходит на улицу только под густой вуалью, никому не открывает своего настоящего имени. В глазах света она — преступница. Хотя автор недвусмысленно намекает, что причина её ухода кроется в слишком властном и бескомпромиссном характере супруга. Однако в те времена считалось более приемлемым завести любовника тайно, нежели открыто оставить семью.

Лорд Феверел, оскорблённый в лучших чувствах, не допускает её даже к сыну. И лишь один раз, во время болезни ребёнка, пользуясь отсутствием отца, сердобольные слуги дают леди Феверел взглянуть на мальчика. Но при этом женщине не только не дают прикоснуться к своему ребёнку или заговорить с ним, но не позволяют даже поднять вуаль. И мальчик в горячечном бреду не понимает, что видение в чёрной одежде и есть его мать. Хотя дальнейшую судьбу леди Феверел Мередит рисует вполне в духе викторианской морали, нельзя не заметить, что писатель в какой-то степени сочувствует несчастной женщине, жизнь которой, по сути, загублена.

Этот роман очень необычен для литературы тех лет тем, что в нём отсутствует счастливый конец. И хотя на первый взгляд кажется, что Мередит держит сторону оскорблённого мужа и отца сэра Остина Феверела, при внимательном рассмотрении оказывается, что это совсем не так. Мередит гораздо больше сочувствует своим героиням — бесправным женщинам, счастье которых зависит исключительно от воли мужчин.

Трагикомедия викторианства состояла в том, что положенные в его основу благородные соображения о достоинстве, приличиях и неприличиях сделались самодовлеющими, выродились в мелочную регламентацию.

За 64 года пребывания на троне королева превратила могущественную Британскую империю в единый дом образцовой добропорядочности. Невозможно было найти область жизни леди и джентльмена, к которой она не приложила бы свою руку.

Всё это тем более любопытно, что до её воцарения на престоле английское общество отнюдь не отличалось чрезмерной строгостью нравов и чопорностью в поведении. Хотя, как подчёркивает английский исследователь Ф.Додд, и традиционные представления о викторианской Англии XIX в. как стране строгой морали и сплошных запретов по меньшей мере сильно преувеличены. Всевозможные ограничения и табу распространялись исключительно на средний и высший классы общества. В высшем из высших классов — среде титулованной аристократии — викторианские нравы служили предметом насмешек, а следование им нередко облекалось в шутовскую форму. Для простого работного люда — крестьян, фабричных рабочих, моряков, солдат и сержантов армии, мелких торговцев — суровые викторианские правила также не существовали. Описываемый нами уклад внедрялся в английское общество до уровня нижних слоёв среднего класса.

Хотя произведения Джорджа Мередита в наше время незаслуженно забыты, они способны показать те грани жизни викторианской Англии, о которых не говорили писатели так называемой «блестящей плеяды» (Диккенс, Теккерей и др.). В этом их большое достоинство.

Творчество Джорджа Мередита очень необычно для своего периода, поскольку он осмеливался говорить на такие темы, о которых другие, возможно более популярные викторианские авторы даже не помышляли. Тем не менее Мередит является продолжателем всё той же викторианской традиции, согласно которой писатели обращались к острым социальным вопросам своего времени, но всё же справедливость требует подчеркнуть, что он стал, пожалуй, единственным мужчиной-писателем своей эпохи, который не просто обратился к проблемам женщин, но и принял их сторону в борьбе за человеческое достоинство и социальное равноправие.

---

 

Советуем прочитать

Алхазова Н.Д., Кройтореску Л.Н. В Королевстве, где говорят по-английски: обычаи, традиции, праздники. Кишинёв, 1989.

Зброжек Е.В. Викторианство в контексте культуры повседневности / Е. В. Зброжек // Известия Уральского государственного университета. 2005. № 35. С. 28—44.

Лурье С.В. Империя британцев. http://ethnopsyhology.narod.ru/svlourie/articles/britania.htm

Марков Б.В. Философская антропология: очерки истории и теории. СПб., 1997.

Мередит Дж. Испытание Ричарда Феверела. Л., 1984.

Михальская Н. Джордж Мередит и его роман «Испытание Ричарда Феверела». // Мередит Дж. Испытание Ричарда Феверела. Л., 1984.

Орлова Э. А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994.

Стрэчи Л. Королева Виктория. Ростов н/Д, 1999.

Хобсбаум Э. Век империи. 1875—1914. Ростов н/Д, 1999.