На каком языке мы говорим? Что за вопрос? Конечно же, на русском! Казалось бы, совершенно очевидная вещь, а вот как начнешь размышлять…
Понятно, что наша улица говорит не по-русски. Ее язык — это пестрая смесь молодежного и блатного жаргона с нахватанными американизмами. Включаем телевизор. Там тоже смесь, правда, состоящая из других составляющих — американизмы без складу и ладу, немного жаргона и много канцелярита. Войдем в класс… Ну, здесь не надо напрягать воображение, мы слышим и говорим на таком языке ежедневно.
Но, может быть, авторы учебников по истории дадут нам образцы правильной, выразительной, запоминающейся русской речи? Открываем наугад один: «Наступивший во второй четверти XIX в. кризис феодализма в России заключался в том… Чем сильнее разлагалась феодально-крепостническая система, тем больше условий создавалось для развития новых производственных отношений». Чем не выразительный образчик научного канцелярита? Но не все авторы таковы. Некоторые из них стараются оживить свое повествование литературными «находками»: «Чуть ли не единственным видом общественных демонстраций были тогда похороны писателей, классиков литературы, которые при Александре III умирали, как мухи». Не случайно многие университетские преподаватели, с которыми мне приходится общаться, сетуют не на историческую подготовку школьников, не на незнание ими фактов и событий прошлого, а на убожество их речи, на неумение выразить правильно и красиво свои мысли.
И тогда возникает вопрос — как изъясняться в классе, в учительской, дома, в транспорте, когда везде коверкают, портят, не берегут наш «великий и могучий».
«Так готовилась Россия к ужаснейшему из явлений в своей истории; готовилась долго: неистовым тиранством 24 лет Иоанновых, адскою игрою Борисова властолюбия, бедствиями свирепого голода и всеместных разбоев, ожесточением сердец, развратом народа…» Узнаёте? Это — Карамзин. А вот Ключевский: «Взгляд Карамзина на историю строился не на исторической закономерности, а на нравственно-психологической эстетике». Нет, не все потеряно, пока с нами на книжной полке, в памяти и в сердце Карамзин и Пушкин, Ключевский и Толстой, Тарле и Солженицын.
Друг Аркадий, говори красиво!

Алексей САВЕЛЬЕВ,
главный редактор