Любовь к военному делу

Генерал С.Л. Марков был образцом русского офицера,
ученым и одним из создателей Белой армии

Судьбы русского офицерства начала XX в. долгое время были обделены вниманием отечественной историографии по вполне понятным причинам. Участие многих из них в Белом движении, по сути, делало невозможным полноценное изучение их деятельности. В результате оказались незаслуженно забытыми целые страницы военной истории России.
Имя генерал-лейтенанта Сергея Леонидовича Маркова не относится к широко известным. Несмотря на то, что он принадлежит к числу основоположников Белого движения вместе с такими генералами, как М.В. Алексеев, Л.Г. Корнилов, А.И. Деникин и др., — имя его больше знакомо специалистам-историкам, нежели широкому кругу знатоков российской военной истории. Не участвуя в политической борьбе, более всего занимаясь военным делом, Марков до начала «красной смуты» был известен главным образом в армейских кругах как военный ученый и фронтовой офицер. Между тем, в истории русской армии было не так много офицеров, столь ярко сочетавших в себе таланты боевого командира и военного преподавателя, автора научных трудов и литературных заметок.

Портрет С.Л. Маркова Художник Р.В. Былинская. 2001 г.

Спустя более чем 80 лет со дня смерти, история жизни С.Л.Маркова по-прежнему остается малоизвестной, а отдельные ее периоды могут быть восстановлены только фрагментарно. «Мне редко приходилось встречать человека, с таким увлечением и любовью относившегося к военному делу. Молодой, увлекающийся, общительный, обладающий даром слова, он умел подойти близко ко всякой среде — офицерской, солдатской, толпе, иногда далеко не расположенной, и внушать им свой воинский символ веры — прямой, ясный и неоспоримый», — написал в свое время о личности Маркова генерал А.И. Деникин. Ранее, когда не было еще многочисленных современных переизданий трудов А.И. Деникина, немало места уделившего на страницах своих работ Сергею Леонидовичу, о Маркове можно было узнать лишь из энциклопедических справочников или таких «художественных портретов», каким наградил его А.Н.Толстой в романе «Хождение по мукам», рисуя образ «типичного» генерала-белогвардейца в Первом Кубанском походе:
«На берегу вертелся на грязной лошадке небольшой человек с бородкой, в коричневой байковой куртке, в белой глубоко надвинутой папахе. Грозя нагайкой, он кричал высоким, фатовским голосом. Это был генерал Марков, распоряжавшийся переправой. О его храбрости рассказывали фантастические истории.
Марков был из тех людей, дравшихся в мировую войну, которые навсегда отравились ее трупным дыханием; с биноклем на коне или с шашкой в наступающей цепи, командуя страшной игрой боя, он, должно быть, испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение. В конце концов, он мог бы воевать с кем угодно и за что угодно. В его мозгу помещалось немного готовых формул о Боге, царе и отечестве. Для него это были абсолютные истины, большего не требовалось. Он, как шахматный игрок, решая партию, изо всего мирового пространства видел только движение фигур на квадратиках.
Он был честолюбив, надменен и резок с подчиненными. В армии его боялись, и многие таили обиды на этого человека, видевшего в людях только шахматные фигуры. Но он был храбр и хорошо знал те острые минуты боя, когда командиру для решающего хода нужно пошутить со смертью, выйдя впереди цепи с хлыстиком под секущий свинец».
И это все, чего удостоился от известного писателя человек, прошедший через три войны, заслуживший награды и общее признание в боевом строю и за преподавательской кафедрой.

Офицеры 2-го батальона 4-го Восточно-Сибирского полка 1-го Сибирского армейского корпуса

Сергей Леонидович Марков родился 7 июля 1878 г. в Петербургской губернии, в семье офицера, потомственного московского дворянина. В 1895 г. кадет Сергей Марков окончил 1-й Московский Императрицы Екатерины II кадетский корпус и с блестящим аттестатом 26 августа был переведен в Константиновское артиллерийское училище. Через три года учебы, произведенный 8 августа 1898 г. в подпоручики Гвардии, Марков также с блестящим результатом поступил в Лейб-гвардии 2-ю артиллерийскую бригаду.
Увлечение подпоручика Маркова военными науками побудило его продолжить образование в Императорской Николаевской академии Генерального штаба. В октябре 1901 г., выдержав двойной конкурсный экзамен, Марков был зачислен в младший класс академии. В ее стенах он предается изучению военных наук, сумев завоевать исключительное отношение к себе среди преподавателей. В ходе учебы 8 августа 1902 г. Маркова произвели в поручики. После окончания двух классов по 1-му разряду и дополнительного курса 31 мая 1904 г. «за отличные успехи в науках» ему присвоили чин штабс-капитана.
Русско-японская война стала первой военной кампанией Сергея Леонидовича. Только что блестяще окончив Николаевскую академию, Марков по собственному желанию отправился на фронт, где находился более года. Здесь он зарекомендовал себя не только как штабной работник, но и как офицер Военно-топографического отделения, проводивший лихие разведки и рекогносцировки местности, за что неоднократно был отмечен наградами. Свою службу во 2-й Маньчжурской армии Сергей Леонидович начал в июле 1904 г. в Управлении начальника военных сообщений, расположенном в Ляояне.
Отправляясь на первое боевое задание 12 июля 1904 г., Марков оставил письмо маме, которое та должна была получить в случае его смерти: «Обо мне не плачь и не грусти, такие как я не годны для жизни, я слишком носился с собой, чтобы довольствоваться малым, а захватить большое, великое не так-то просто. Вообрази мой ужас, мою злобу-грусть, если бы я к 40—50 годам жизни сказал бы себе, что все мое прошлое пусто, нелепо, бесцельно! Я смерти не боюсь, больше она мне любопытна, как нечто новое, неизведанное, и умереть за своим кровным делом — разве это не счастье, не радость?!»
7 августа Марков был переведен в распоряжение генерал-квартирмейстера с назначением служить в Военно-топографическом отделении. На протяжении августа—сентября он выполнил ряд рекогносцировок местности в районе от Ляояна до Мукдена. В дальнейшем Марков находился при штабе 1-го Сибирского армейского корпуса, принимая участие в боях, а в сентябре 1904 г. был переведен на должность офицера Генерального штаба в сформированный штаб Восточного отряда Маньчжурской армии, где оставался вплоть до его расформирования 6 декабря, когда Маркова перевели в штаб 1-го Сибирского армейского корпуса и вскоре назначили исполняющим должность старшего адъютанта штаба. В его составе Сергей Леонидович участвовал во всех боях и походах, начиная с 7 декабря по день ратификации мирного договора с Японией 2 октября 1905 г. (включая Мукденское сражение).
Штабная работа не означала для Маркова только канцелярскую деятельность. Вообще, отношение Сергея Леонидовича к штабной работе видно на примере его записей, опубликованных уже после войны: «Чуть ли не накануне боя пришлось возиться с наградными листами и другими бумажками по моей скучной специальности старшего адъютанта штаба корпуса. Если можно примириться с тем, что офицеры Генерального штаба в дни относительного спокойствия армий сидят за разрешением судебных вопросов, наградными листами и определениями, может или нет данный офицер вступить в брак без реверса, то в дни непосредственно предшествующие боям, во время самих боев — подобная деятельность уже развратна. Молча, одобряемый ближайшими начальниками, я самым бесцеремонным образом складывал всю подобную переписку в сумку моего старшего писаря, и в длинные боевые периоды, как январские и мукденские бои, подобных бумажонок накоплялись тучи. Да простят мне товарищи-сослуживцы: добросовестность солдата пересиливала во мне исполнительность писаря».

В ставке. Могилев. 1917 г. Слева направо: генерал-лейтенант С.Л. Марков, генерал-лейтенант А.И. Деникин, генерал-адьютант М.В. Алексеев

Война оставила глубокий след в жизни Сергея Леонидовича и его семьи. 3 октября 1904 г. в бою на Новгородской сопке был тяжело ранен подпоручик 86-го Вильманстрандского полка Леонид Леонидович Марков — родной брат С.Л. Маркова — и от полученных ранений вскоре скончался в лазарете Евгеньевской общины. Позднее Марков писал об ужасах войны: «Пошел поглядеть следы ночного боя и… и вновь наткнулся на ужасную картину убийства людей друг другом. Страшны, жутки, непонятны эти разбросанные, изувеченные, полураздетые трупы; ужасны раны, позы мертвых и умирающих. Вон у входа лежит навзничь опрокинутый, в одном белье, с открытыми застывшими глазами, сломанной винтовкой в руках молодой японец; а здесь в стороне целых три трупа — беспорядочно наваленных черных человечков, кажущихся теперь еще миниатюрнее, чем при жизни. Сквозь выломанную раму фанзы несутся ноющие, слабые стоны недобитых, покалеченных существ… нет, прочь, кровавые призраки, и без вас трудно: вы колеблете дух, парализуете волю, а воевать надо и надо упорно…».
Война проявила в Маркове не только военные таланты, но и способности к литературной и военно-аналитической деятельности. В личном фонде будущего генерала в Российском государственном военно-историческом архиве сохранились некоторые из его набросков и зарисовок с театра военных действий. Все они предназначались для публикации в газетах. Среди них «Письмо в редакцию», в котором Марков поднимал вопрос обеспечения правительством матерей убитых молодых офицеров (здесь очевидна забота о собственной матери), зарисовка на основе дневниковых записей «Всенощная в 1-м Восточно-Сибирском стрелковом Его Величества полку» и некоторые другие.
«Никогда раньше не писал я, теперь же считаю своим долгом бросить несколько строк, воспользовавшись уже готовыми страничками моего дневника», — писал молодой офицер. «Условия службы и деятельности позволяют мне знать и использовать то, о чем не имеет понятия большинство ваших корреспондентов (прошу извинения за откровенность), а привычка вести ежедневный дневник сохраняет богатый материал». Этот «богатый материал» после окончания Русско-японской войны лег в основу ряда работ, созданных Марковым. Одна из них — вышедшая в 1911 г. брошюра «Еще раз о Сандепу», во многом сохранившая дневниковые записи Сергея Леонидовича, дает представление о его переживаниях в этот период. Марков описал в этой книге четыре дня боев 1-го Сибирского корпуса в боях под Хейгоутаем 11—15 января 1905 г.

Русско-японская война закончилась. Однако поражение России в войне на Дальнем Востоке воспринималось как предрешенный и окончательный результат ее военной политики далеко не всеми. Мир, подписанный в Портсмуте 5 сентября 1905 г. председателем Совета министров С.Ю.Витте, многими в армии признавался более чем несвоевременным. Действительно, два года войны, несмотря на достигнутые успехи, сильно истощили Японию. Ее дальнейшее усиление на Дальнем Востоке уже не было выгодно ее недавнему союзнику Англии. Падение Порт-Артура, поражения в Маньчжурии, Цусимская катастрофа — все это, хотя и дорого стоило России, не исчерпало ее людских и материальных ресурсов. Войска сохраняли боеспособность и были готовы продолжить боевые действия. Но начавшиеся революционные потрясения в стране требовали заключения мира.
Показательно мнение по этому поводу А.И. Деникина, во многом отражавшее настроения в армии: «В середине июля (1905 г. — Авт.) поползли в армии слухи, что президент США Теодор Рузвельт предложил нашему правительству свои услуги для заключения мира… Установившееся на фронте затишье подтверждало эти слухи. Как были восприняты они армией? Думаю, что не ошибусь, если скажу, что в преобладающей массе офицерства перспектива возвращения к родным пенатам — для многих после двух лет войны — была сильно омрачена горечью от тяжелой, безрезультативной и в сознании всех незаконченной компании. <…> Россия отнюдь не была побеждена. Армия могла бороться дальше. Но… Петербург “устал” от войны более, чем армия. К тому же, тревожные признаки надвигающейся революции, в виде участников террористических актов, аграрных беспорядков, волнений и забастовок, лишали его решимости и дерзания, приведя к заключению преждевременного мира». Подобные взгляды разделял и Марков. Об этом говорят, в частности, листовки, сохранившиеся среди его бумаг. В них содержатся призывы против заключения мира с Японией.
Оценивая в целом итоги войны для России, Сергей Леонидович писал: «Было бы ошибочно утверждать, что мы вышли на войну с отсталыми теоретическими взглядами, невеждами в военном деле. Все крики о полной непригодности наших уставов, проповедь новой тактики, новых боевых форм — все это лишь крайние мнения, с которыми нужно считаться, но считаться вдумчиво и осторожно. Конечно, характерные особенности войны в Маньчжурии заставили нас кое-чему переучиться, кое-что создать, но основное, главное давно твердилось в мирное время в военной литературе и с профессорских кафедр. Трагедия заключалась не в ложной отсталой теории, а в поверхностном знакомстве большинства строевых офицеров с основными требованиями уставов и в каком-то гипнозе старших начальников. Иногда получались свыше приказания, шедшие вразрез всей обстановке, всему чему учили, во что верили, что требовал здравый смысл и положительные знания. <…> При современных огромных армиях и еще больших обозах, при всей неподвижности, неповоротливости столкнувшихся масс кабинетные тонкости стратегии должны отойти в область предания. Главнокомандующему в будущих наступательных боях из всей массы предлагаемых ему планов надо уметь выбрать самый простой и иметь гражданское мужество довести его до конца. Пусть при выборе плана явится ошибка, и в жизнь толкнут сложную, запутанную идею — это только отдалит успех, увеличит потери, но не лишит победы. Страшны полумеры, полурешения, гибелен страх Главнокомандующего поставить на карту всю свою армию».
Участие Маркова в войне не осталось незамеченным. С первой своей кампании он вернулся с боевыми наградами. С лета 1904 по февраль 1905 г. Марков был награжден пятью орденами: Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 2-й степени с мечами и Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. 4 июня 1905 г. Высочайшим приказом Марков был переведен в Генеральный штаб в чине капитана с назначением старшим адъютантом штаба 1-го Сибирского армейского корпуса. 20 октября 1905 г. капитан Марков поступил в распоряжение начальника штаба Варшавского военного округа.
Пожалуй, самым малоизвестным периодом в жизни Сергея Леонидовича является время между двумя войнами — Русско-японской и Первой мировой. Окончание службы в 1-м Сибирском армейском корпусе, штабная работа в Варшавском округе, преподавательская деятельность в Николаевской академии Генерального штаба и военных училищах — это все, что сообщают скупые строки многократно воспроизводимой краткой биографии будущего генерала, взятые из его послужного списка. Между тем, эти годы были временем наиболее плодотворной работы Сергея Леонидовича. Несколько учебников для военно-учебных заведений, статьи в военной печати, книги, военно-преподавательская деятельность — вот вехи на его жизненном пути в это время.
А.И. Деникин, характеризуя состояние армии после Русско-японской войны, писал: «…маньчжурская неудача послужила для большинства моральным толчком к пробуждению, в особенности среди молодежи. Никогда еще, вероятно, военная мысль не работала так интенсивно, как в годы после японской войны. О необходимости реорганизации армии говорили, писали, кричали. Усилилась потребность в самообразовании, значительно возрос интерес к военной печати». И среди этих «писавших» и «кричавших» был и возвратившийся с фронта капитан Сергей Марков.
В июне 1908 г. Марков был переведен в Генеральный штаб и по 1911 г. служил на должности помощника начальника делопроизводителя в отделе генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба. 29 марта 1909 г. ему был присвоен чин подполковника (утвержден в декабре).
Фактически перевод Маркова в Генеральный штаб означал начало нового этапа в его жизни. От штабной работы, на которой он находился по окончании войны, Сергей Леонидович в скором времени перешел к преподавательской деятельности, в которой добился немалых успехов. Начиная с 1911 г., в возрасте 33 лет, Марков работал штатным преподавателем в оконченной им семью годами ранее Императорской Николаевской военной академии, читая курс истории военного искусства периода Петра I. 6 декабря 1911 г. он был произведен в полковники. Помимо академии Марков преподавал также в Павловском военном и Михайловском артиллерийском училищах, где читал курсы по тактике, военной географии и русской военной истории.
Марков дополнял свою преподавательскую деятельность выпуском учебных курсов. Наиболее проработанный из них — курс военной географии России — выдержал до Великой (т.е. Первой мировой) войны два издания, уже подготавливалось третье, но разгоревшаяся мировая война помешала его выходу.
Первое издание этого учебника, написанного в соавторстве с полковником Генерального штаба Г.Г. Гиссером, под названием «Военная география России. Исследование отдельных театров военных действий» вышло в 1909 г.
Через три года учебник выдержал новое издание и был доработан авторами в соответствии с изменениями в программе Главного управления военно-учебных заведений. Как видно уже из его названия, он был посвящен разбору отдельных театров военных действий на территории России. При этом основное внимание уделялось исследованию западного театра военных действий, т.е. будущим фронтам Великой войны, где впоследствии воевал и Марков.
Интересна характеристика театров будущей войны, показывающая правильное понимание авторами развития военных действий: «…при изучении Кавказа было бы ненормально представить нашу борьбу на этом театре оборонительной. Как вся история войн на кавказской окраине, так и оценка сил наших соседей (Турции и Персии), все говорит за необходимость наступательного образа действий, и только с этой точки зрения и следует изучать Кавказский театр. <…> Несколько иначе рисуется обстановка на западе России: быстрота мобилизации Германии и Австро-Венгрии, их численное превосходство, серьезная фортификационная и железнодорожная подготовка пограничной полосы, все это, вместе с запоздалостью боевой готовности русских армий, говорит за необходимость нашей обороны хотя бы в первый период кампании».
Курс военной географии России был не единственным учебником, принадлежащим перу Маркова. В 1911 г. вышел учебник «Военная география иностранных государств», составленный Марковым также совместно с подполковником Гиссером. Уже в ходе войны, в 1915 г., вышел еще один учебник по военной географии, в создании которого принимал участие Сергей Леонидович, — «География внеевропейских стран».
Между тем, военная география не была единственной темой научной деятельности Маркова. Как уже отмечалось, он преподавал также курсы тактики, военного искусства и военной истории.
Результатом работы с последним предметом стали книги по русской военной истории. В качестве своего курса по этому предмету Марков издал «Записки по истории Русской армии. 1856—1891», в которых давал анализ проводившихся в России в XIX в. военных реформ. Немало места было уделено и русско-турецкой войне 1877—1878 гг. При этом Марков уделял внимание не только военному анализу событий, но и политической обстановке, а также причинам, вызвавшим войну. Предметом его исследования были «самобытные национальные черты нашей армии и русского солдата, гибкие формы боевого порядка, развитие духа». Продолжая тему Русско-турецкой войны, Сергей Леонидович составил книгу «Приказы Скобелева в 1877—1878 гг.», коснувшись судьбы легендарного белого генерала. В продолжение темы в 1912 г. по случаю открытия памятника М.Д. Скобелеву в Москве Марков написал очерк памяти героя Русско-турецкой войны.
Не оставлял Марков и тему Русско-японской войны. Наряду с уже упоминавшейся книгой «Еще раз о Сандепу» (1911), целиком посвященной разбору операции русской армии под Хейгоутаем, Марков печатает в военной периодике также ряд обративших на себя внимание статей, продолжая анализ причин поражения России в минувшей кампании. Так, еще в 1906 г. Генеральным штабом была выпущена книга «Русско-японская война в сообщениях академии Генерального штаба» под редакцией А.И. Баиова. Наряду с такими уже известными авторами, как полковники Н.А. Данилов, князь Н.П. Вадбольский, В.Ф. Новицкий, М.Ф. Матковский, С.К.Добровольский, П.Д. Комаров, подполковник Незнамов, тогда еще капитан Марков пишет статью о действиях Восточного отряда генерала Штакельберга на реке Шахэ.

Окончание следует

Руслан ГАГКУЕВ