«И стали станом на Онузе...»

Как показывают всё новые и новые открытия историков, в исторической науке невозможно поставить точку. Она предполагает скорее многоточие. Факты, сегодня кажущиеся окончательными, завтра дополнятся, уточнятся, а возможно, и полностью опровергнутся.
Так и данная публикация о возможном  местонахождении упоминаемой в летописях Онузы не только уточняет спорный до сих пор вопрос, но и оставляет его открытым…

«Той же зимою пришли с восточной стороны на Рязанскую землю, лесом, безбожные татары с царем Батыем, и придя, сначала, стали станом на Онузе, и взяли ее и сожгли. И оттуда послали своих послов: женщину-чародейку и двух мужчин с ней к рязанским князьям, требуя себе десятой части по всем... Князья же рязанские ... ответили послам Батыевым: “Коли нас не будет, то все ваше будет”».
Так рассказывает Никоновская летопись о событиях 1237 г. — нашествии хана Батыя на Русь. В Тверской летописи в том же году упоминается некая Нуза: «Окаянные татары зимовали около Черного леса и отсюда пришли лесами на Рязанскую землю во главе с царем их Батыем. И сначала пришли и остановились у Нузы, и взяли ее, и стали здесь станом».

Поединок перед битвой русских с ордынцами. Миниатюра из летописи

Названия Нуза, Нузла, Нухля, Онуза встречаются во многих летописях, связанных с татарским нашествием, начиная с Новгородской (XIV  в.). Они, по-видимому, обозначают одно и то же место — древнерусское поселение, расположенное на границе Рязанского княжества, первым встретившее татарские войска. О его судьбе мы узнаем из летописей — татары захватили Онузу и сожгли.
Исследователи по-разному определяли ее  местонахождение. Одни считали, что она была расположена на реке Узе, притоке Суры, другие помещали ее к юго-западу от Воронежа, третьи располагали в бассейне одноименной реки в южной части Рязанского княжества. Возможно, последние исследования тамбовского археолога Сергея Ивановича Андреева станут ответом на этот вопрос.
В 1940 г. сотрудником Тамбовского областного краеведческого музея археологом М.Г. Верховых было открыто городище у села Никольского Знаменского района Тамбовской области. Оно находилось на мысу правого берега реки Цны и было защищено двумя рядами валов и рвов. Окрестные жители называли это место Никольской горой, так как оно располагалось на возвышенности, над поймой. Верховых предположил, что нашел древнее  мордовское поселение, однако до 2000 г. исследования там так и не проводились. К началу 90-х гг. XX в. памятник практически уничтожили — по территории городища пролегла автомобильная дорога и был вырыт карьер для добычи песка. Оставшаяся часть постепенно размывалась дождями и захламлялась мусором. Поэтому приехавший в Тамбов из Липецка археолог Андреев, вскоре ставший главным специалистом Тамбовской инспекции по охране историко-культурного наследия, понял, что если в ближайшее время не провести археологических изысканий на месте Никольского городища, то от древнего памятника вообще ничего не останется.

Археологические работы на городище начались в июле 2001 г. Остатки двух рвов были еще видны. Андрееву удалось выявить третий внешний ров, невидимый на поверхности. Он, очевидно, был некогда создан для того, чтобы увеличить амплитуду высот укреплений и затруднить врагам подход к поселению.
Древнее городище с деревянными стенами, рвами и валами представляло coбой хорошо защищенную крепость. Его общая площадь составляла около 0,7 гектара и была окружена посадом площадью до 1,5 гектаров. Недалеко от городища были открыты три селища, которые существовали одновременно с ним и не были защищены такой мощной системой укреплений. Первый раскоп археологи заложили в сохранившейся части городища. Однако во время исследования окрестностей на территории посада были обнаружены человеческие кости и богатый культурный слой. Так как посад был уже сильно разрушен в результате эрозии почвы и продолжал разрушаться быстрорастущими оврагами, на месте предполагаемого могильника заложили второй раскоп.
Археологи не ошиблись. У подножия молодого оврага в 100 метрах к северу и северо-востоку от городища находился грунтовой могильник, состоящий из пяти погребений. Там покоились останки мужчины, двух женщин и двух детей. Внимание исследователей привлекло женское захоронение: костяк был накрыт дубовой доской, а вокруг него в определенной последовательности лежали камни разных размеров. Одно из детских захоронений тоже вызывало вопросы. В нем было найдено пять рыболовных грузил. У Андреева создалось впечатление, что покойника опустили в  могилу, завернув в рыболовные сети. Исследования показали, что первоначально поселение, очевидно, возникло на месте второго раскопа, о чем говорит более насыщенный культурный слой и более древняя керамика. С течением времени его перенесли на защищенную укреплениями территорию, а на месте старого поселка стали производить захоронения.
Результаты раскопок полностью опровергли предположение Верховых о древнемордовском характере Никольского городища. Археологи нашли неизвестное ранее укрепленное древнерусское поселение, поскольку обнаруженные ими предметы типичны для Руси.

Самыми распространенными находками были остатки керамических сосудов, изготовленных как на гончарном круге, так и вручную. Обнаружены также венчики от 284 сосудов и днища с гончарными клеймами в виде кругов, пентаграмм, свастик. Орнаменты на посуде отличались большим разнообразием: гребенчатые штампы, волны и линии в различных комбинациях. Один из фрагментов керамики имел поливу желтовато-зеленого цвета с обеих сторон. Среди археологических находок — несколько ножей, серп, подвесные замки, гвозди от подков, шила, пряжки и несколько наконечников стрел. Отдельного упоминания заслуживает серьга в виде знака вопроса с шариком в петле, сделанная из медной проволоки и посеребренная, а также обломок железного колчанного крючка. Примечательно, что среди найденных предметов — ручки византийских амфор и булгарских кувшинов, осколок темно-синего византийского стеклянного браслета и фрагменты стеклянного сосуда. Все это указывает на то, что поселение имело торговые связи с другими народами.
Второй год раскопок на Никольском городище (2002 г.) принес еще более интересные результаты. Перед археологами развернулась практически полная картина быта древнего поселения. Были открыты остатки домов и хозяйственных построек. К примеру, два раскопанных дома некогда имели гигантский подпол, площадью примерно 16 кв. м и глубиной 1,5 м. В одном из домов была обнаружена большая глинобитная печь. Рыболовный крючок и грузила говорят о занятиях рыболовством, а небольшой тигелек и остатки шлака позволяют предположить, что в поселке существовала литейная мастерская. Три прясла, в том числе одно из розового шифера, который добывали на Руси исключительно в районе Киева, свидетельствуют о ткачестве, а наконечник рала и косы — о сельскохозяйственных работах. Множество бытовых  мелочей дополняют картину: ножи и брусок, на котором их точили; дверные петли, замки и ключи от них; костяная ручка, возможно, от ложки; кресало с кремнем для добывания огня; весовой грузик из свинца. Особо трогательной находкой оказался  маленький детский браслет. Но далеко не все было таким спокойным и мирным в древнем селении. Об этом говорят наконечники стрел и метательного копья, детали конской упряжи, кольцо от кольчуги. Кроме того, один из местных жителей нашел неподалеку от Никольской горы древний кинжал.

На основании анализа раскопок Андреев делает заключение о том, что городище появилось, по всей видимости, в середине XII и просуществовало до середины ХIII в. Несмотря на то, что сохранившаяся его часть чрезвычайно мала, археологу удалось точно установить, почему оно прекратило свое существование. На всей исследованной территории, которая составляет в общей сложности около 600 кв.  м, встречались обгоревшие кусочки дерева и угольки. В заполнении внешнего и среднего рвов были найдены обугленные деревянные плашки; в столбовых ямах, оставшихся от конструкции деревянных укреплений (стен), — множество углей. Это позволяет утверждать, что древняя крепость погибла в огне.
Согласно историко-географическим атласам, граница Рязанского княжества во время похода хана Батыя проходила по реке Оке, затем по низовьям реки Цны, поворачивая на юго-запад в район рек Лесного и Польного Воронежа. Однако  материалы археологических раскопок доказывают, что Никольское городище, расположенное почти на 100 км юго-восточнее, было пограничным населенным пунктом Рязанского княжества. Об этом говорят как особенности самого укрепленного поселения, так и отдельные находки типично рязанских предметов. Среди последних — булавки рязанского типа и донышко сосуда с клеймом рязанских Рюриковичей, похожим на греческую букву w («омега»). Таким образом, открытие Андреева позволяет раздвинуть границы Рязанского княжества почти на 100 км.
Если Никольское городище было приграничным укрепленным пунктом Рязанского княжества, то, возможно, оно и являлось той самой летописной Онузой, которая первой встретила татаро-монгольское нашествие. На этот факт указывает, в первую очередь, время существования поселения и следы пожара, от которого, очевидно, оно и погибло.
Некоторые современные рязанские исследователи полагают, что Нузлой или Онузой следует считать как некое древнерусское поселение, так и реку, на которой оно стояло, а также область вокруг, отделенную значительным пространством от ядра Рязанского княжества. Этой рекой они называют Цну, а поселением — Темгеневское городище, расположенное в ее низовьях. По их мнению, Батый стал здесь лагерем и отправил послов в Рязань. Рязанские князья отказали в уплате дани, выслали войско против монголов и «сотворили с ними брань», но были побеждены.

Здесь было обнаружено древнее городище

Известно, что битва рязанцев с Батыем произошла где-то в верховьях реки Воронежа. Однако если предположить, что Темгеневское городище — это Онуза, то для встречи с рязанскими войсками татаро-монголам пришлось оттуда двинуться на юг, что не имело большого смысла, поскольку к востоку от них лежала незащищенная Рязань. Поэтому данная версия вызывает некоторые сомнения.
Как говорится в летописях, войско Батыя пришло с востока, и местонахождение Темгеневского городища как будто соответствует этому. Однако древние летописцы могли использовать слово восток в гораздо более широком значении — в противоположность западу — и указать таким образом не на конкретный маршрут татаро-монголов, а на земли, откуда они вообще пришли — из восточных степей.
Поздние летописные источники свидетельствуют, что татары шли на Русь дорогами, носившими названия сакмы. В известиях Тамбовской ученой архивной комиссии (ИТУАК. Тамбов, 1892. Вып. XXXIII. С. 49) приводится «Выписка в Разряде» — о построении новых городов и черты 1681 г., в которой говорится об основных сакмах: «И в те времена Ординские цари и Нагайские Мурзы с татары приходили в Росийския места войною Сакмами: по 1-й, из-за Волги, на Царицынской и на Самарской перевозы, и через реку Дон на Казанской броде и на урочище Казар, где ныне город Воронеж, на Рязанския и на Коломенския и иныя места; по 2-й, перешед реку Волгу, а Дону реки не дошед, промеж рек Хопра и Суры, через реки Лесной и Польной Воронеж, на Ряския и на Рязанския и на Шацкия  места, которою Сакмою и Батый в войну на Русь шол». Любопытно, что Никольское городище находится вблизи Ногайской сакмы, по которой, согласно документам Paзpяда, Батый мог идти на Русь.
Если рассматривать версию о том, что монголы пришли на Рязань действительно с востока (востока как стороны света), то и в ней есть разумное объяснение существования Никольского городища как летописной Онузы. По картам видно: на пути монгольского войска должны были встать дремучие леса, расположенные в нижнем и среднем течении реки Цны. Они были совершенно непроходимы для конницы. К тому же в лесном  массиве пряталась мордва, которая защищала свою территорию как неприступную крепость (этому лесу вполне подходит название Черный, которое мы встречаем в летописях), поэтому вполне вероятно, что конное войско завоевателей немного повернуло на юг, чтобы обойти лес, и вышло на лежащее в верхнем течении Цны Никольское городище — Онузу. Она защищалась, но была взята и сожжена. На ее месте Батыем был устроен лагерь.

Находки на месте предполагаемой Онузы

Во время раскопок на территории городища не были найдены предметы, напрямую указывающие на стоянку монгольских войск. Единственное, что  может подтвердить присутствие татаро-монголов, — это находка маленького осколка серебряного зеркала, совершенно нетипичного для Руси и, как видно, принадлежавшего кочевым племенам, а также пряжки от конской упряжи монгольского типа. При раскопках было обнаружено всего несколько наконечников стрел, которыми могли пользоваться как русские, так и монголы. Поскольку стрелы представляли большую ценность для войска и тщательно собирались после каждого сражения, то, возможно, археологам достались только те наконечники, которых по каким-то причинам не заметили древние воины.
Итак, древняя пограничная крепость, известная ныне как Никольское городище и, возможно, встречающаяся в летописях как Онуза, была уничтожена, и жители на долгое время покинули окрестные места. Новое заселение опустевшей территории началось не сразу. Люди стали возвращаться сюда лишь через несколько веков. В XVI—XVII столетиях здесь стали строиться засечные черты Русского государства, воздвигались новые  мощные крепости. Был построен Тамбов — центр одной из будущих губерний. Все южнее и южнее отодвигалась граница государства и постепенно  места, где некогда происходили жестокие битвы с батыйскими полчищами, оказались в самом сердце России.

Анастасия КЛИМКОВА
Фото автора