песни реальности

Анастасия РОМАНОВА

Божественное сумасшествие
Шри Рамакришны Парамахамсы
(1836–1886)

Учитель первых миссионеров с Востока

Индусы не придают значения истории. Даты и события для них не имеют никакой ценности. Единственно, кого они не забывают ни на секунду, — это смеющегося Кришну, милосердного Раму, восторженного Вишну, грозного, но справедливого Шиву и прекрасную Дургу.
Религия — единственная реальность, в чьих координатах живет Индия. Наш современник Салман Рушди, сын индийской художницы и англичанина-колониста, в своем романе «Последний вздох мавра» подметил: «Пусть в Дели строятся небоскребы, пусть по дорогам мчатся роскошные автомобили, в то время как по улицам носятся толпы чумазых холерных детей, пусть знаменитые режиссеры, поп-звезды, американские наркодилеры и бандиты по-хозяйски вышагивают по ночному Бомбею... Но для индийского народа есть только она — прекрасная богиня-мать, танцующая в небе... И только ей они будут рукоплескать вечно».

В позапрошлом, XIX веке, Индия впервые стала объектом острого внимания со стороны Запада, когда на ее влажную пряную землю потянулись не только работодатели и бандиты в надежде на быстрое обогащение, но и студенты, ученые и всякие авантюристы в поисках истины.
Именно их просвещал Свами Вивекананда в своих лекциях Восток и Запад, называя европейскую цивилизацию варварской и материальной, а азиатскую — возвышенным хранилищем духа.
Чуть раньше индуизм переживает первую волну реформации — в 1828 г. Раммохан Рой, бывший служащий ост-индской компании основал общество Брахмо-самадж, которое выступало против архаичных традиций, в частности сати (сожжение жен).
Так называемый первый интеллигент Индии призывал народ отказаться от кастовой системы и ступить на путь единой религии — без идолопоклонства, жертвоприношений. Рой был едва ли не первым, кто решился перебраться в края презренных млеччхов (варваров-неиндуистов), а именно в Англию, где, купаясь во внимании лондонских интеллектуалов и ученых, заражая их идеей о дружбе Востока и Запада, остался до конца дней.
Но, как это явствует из Вед, всё внешнее — несущественно.
Можно выйти на демонстрацию и выкрикивать провокационные лозунги, можно много говорить о том, как было бы замечательно построить самый прекрасный город на свете. Но на то нужны великая сила духа, чтобы наполнить содержанием бессмысленные слова, чтобы построить такой город.

В 1836 г., как раз тогда, когда по всем уголкам страны гремели реформы, на севере Индии прочно обосновались христианские миссионеры, в зданиях университетов происходили жестокие религиозные споры и многодневные философские диспуты, в глухой деревушке Бенгалии в бедной семье брахманов родился мальчик. Ни февральский ливень, тоскливо зарядивший на долгие сутки, ни отсутствие еды (последнюю они отдали какому-то нищему путешественнику) не могли омрачить радость родителей: они были уверены, что новорожденному сыну, Шри Рамакришне, предписана великая судьба.
Едва Рамакришна научился говорить, он вспомнил все свои прошлые рождения, что было первым свидетельством его необычности. И уже вскоре родители отправили сына в школу брахманов — так требовал закон касты.
Но однажды отец взял Рамакришну с собой на свадебное торжество в богатый дом одного из своих учеников. По традиции на застольных праздниках ученики и гости заводили религиозные беседы, и тот, кто проявил себя умнейшим, получал дары от хозяев дома.
Так и в тот вечер маленький Рамакришна молчаливо наблюдал за горячим спором, который едва не закончился дракой.
— Вот он, плод знаний. Почему они так яростно спорят между собой? Просто ради денег: тот, кто покажет себя ученым, заработает дары! — Решил мальчик. — И это всё, к чему они стремятся! Я больше не буду ходить в школу!
И несмотря на уговоры родителей, Рамакришна стоял на своем и не желал учиться, убежденный, что в образовании нет ничего, кроме материальной выгоды.

После смерти отца юноша отправился в одно из предместий Калькутты устраиваться храмовым жрецом. Маленький храм принадлежал преуспевающему торговцу, и день за днем Рамакришна должен был мыть полы, ухаживать за изображением Кали, ставить свежие цветы и молоко к алтарю. Надо сказать, что в Индии такая должность считалась унизительной для браминов, которые должны учить, а не прислуживать. Люди, помня недобрую примету, опасались даже здороваться и разговаривать с живущими приношениями идолам, так же как и с лекарями или торговцами мяса.
Но именно отсюда берут начала притчи и сказания о святом Рамакришне. С утра до вечера юноша рассеянно выполнял предписанные обязанности храмового жреца, не отрывая взгляда от нарисованной богини — Матери, исполненной блаженства. В индуизме почитаемы несколько ее ипостасей: Кали, Ума, Дурга (жена Шивы), Парвати. Но, по большому счету, Богиня-Мать есть образ и символ многоликой Индии — благоухающей и женственной, милосердной и суровой, нерушимой и сияющей.
— Мать! Неужели Ты существуешь? Или всё это — поэзия и выдумка шарлатанов? Почему Ты не отвечаешь? — бился он — Не мертва ли Ты? — Каждый день Рамакришна стоял перед изображением и продолжал твердить одно и то же:
— Если ты существуешь, покажи мне свой свет. Почему ты посылаешь посредников, а не приходишь сама? Я знаю, меня раздирают соблазны, и, может быть, это гордыня, но я хочу и готов узреть твою красоту!
В конце концов, он вовсе перестал исполнять обряды, приносить еду и, не найдя более в себе сил служить в этом храме, поселился в рощице по соседству.

Богопознание — величайшее событие в жизни человека. Когда человек пускается на поиски Бога, он выглядит заболевшим. Но это самое волшебное безумие, которое может случиться со смертным. Безумие потому, что в вере нет логики.
Но, с другой стороны, есть ли логика в обыденной жизни, в страсти к комфорту, к гарантиям, успеху, когда ничто из этого не имеет настоящей ценности? Глубоко верующий будет жалеть преуспевающего занятого бизнесмена, ибо в его жизни совсем не осталось места для Бога, места для безумия, одни только рупии; он будет жалеть и избегать его, как худшего из неприкасаемых с вороньим пером на голове.

Путь к Богу, к истине происходит в одиночку, но в Индии, так уж повелось, вся округа с любопытством и трепетом всегда наблюдает за терзаниями отшельника, сраженного божественным сумасшествием. И в этом есть суть самой Индии.
Когда по предместьям Калькутты прошел слух, что в рощице близ храма сидит без пищи, воды и одежды безумец, сумасшедший, люди озарились надеждой, и к лесу стали стекаться ротозеи. Одни — чтобы посмеяться над выжившим из ума юношей, который только и делал, что рыдал, припав к земле, шепча невнятные слова и молитвы. Другие же, узрев в том знамение неба, с благоговением кормили Рамакришну с ложки жидкой пищей, пока тот пребывал в полугодичном трансе.
Шло время, жители деревень уже попривыкли к небывалым слухам, в рощу заходили только путники, пришедшие издалека. Рамакришне стали являться удивительные видения, и однажды ему явилась сама Богиня-Мать.
Намного позже Свами Вивекананда будет искать себе учителя, задавая одинаковый вопрос: верите ли вы в бога и как вы можете это доказать? Большинство людей отвечали путанно и многосложно. Но однажды он задал свой вопрос Рамакришне, над которым посмеивался, считая необразованным простачком.
— Я видел Бога так же реально, как я вижу тебя, — просто ответил Рамакришна, — но только еще ярче и отчетливей, — и Вивекананда сделался его учеником.

У самого Рамакришны, пока он предавался уединению, не было учителя. Если верить притчам (а у нас нет оснований сомневаться в их правдивости), как-то в рощу пришла некая женщина. По словам Рамакришны, она была живым воплощением Богини-Матери. Никто не знал, откуда она родом, и все, кто заглядывал в рощу, дивились ее знаниям и небесной красоте. Она осталась учить юношу религиям Индии, посвятила его в различные виды йогических практик, таким образом направив силы веры в благодатные русла. Пробыв с ним несколько лет, она также неожиданно исчезла, как и появилась.
После ее загадочного исчезновения, Рамакришна по-прежнему оставался в своей роще. И однажды, к удивлению и радости всех окрестных деревень, туда забрел некий человек по имени Тотапури. Этот святой прославился своими странностями на всю Индию. Он был всегда весел и пел шутливые песни, а на праздники, когда к берегам Ганга собирались люди для омовения от грехов, он скакал голым по побережью, смеша и пугая народ, высмеивая их привязанность к догмам и правилам.
— Лучше умереть! Если ты действительно хочешь быть свободным, избавься от всех привязанностей. Тебе мешает красота богини Кали. Я знаю, она прекрасна, но она заслоняет истину своей красотой! — сказал святой Рамакришне при первой встрече.
Рамакришна долго спорил с Тотапури, приводя ему разные аргументы. Но тот был неуклонен. И тогда Рамакришна погрузился в глубокий транс, в котором рассек образ Богини надвое.
Когда он вышел из транса, сказал:
— Последний барьер пал. Я бесконечно тебе благодарен.
На следующий день веселый святой дал юноше посвящение в саньяси (освобождение от кастовых обязательств, отшельничество) и, посчитав миссию выполненной, засобирался в путь. Но, к несчастью, Тотапури сразил приступ дизентерии. Ничто не давало ему облегчения, даже глубокая медитация. Тогда Рамакришна спросил его:
— Позволь мне помолиться за тебя Богине-Матери.
Но Тотапури отказался, уверяя юношу, что главное — это дух, а тело — это только жалкая соломинка, и он готов принять смерть. Но Рамакришна, не слушая его, принялся возносить молитвы Богине. Поразмыслив, Тотапури присоединился к нему. На следующий день болезнь отступила. Уходя, Тотапури обнял Рамакришну и сказал:
— Я бесконечно благодарен тебе. Я понял, что жизнь едина и неделима и ее надо любить во всех проявлениях.

Приняв саньяси, Рамакришна отправился путешествовать на север Индии и сделался учеником магометанина, прослывшего святым. Он делал всё, что предписывал ему учитель, искренне выполняя обряды, читая суры из Корана, и пришел к выводу, что эти методы богопознания приводят его к тем же результатам, каких он уж достиг ранее, в роще у храма.
Затем Рамакришна отправился к христианским миссионерам, где слушал проповеди и изучал христианство в течение нескольких лет. Так, по словам Рамакришны, на собственном опыте он понял, что цель всех религий едина, все они учат одному и тому же, а разница заключается в методе и языке. И в сущности все религии имеют одну цель, а спорят и ссорятся из-за корысти: разногласия вызваны не заботой об истине, а заботой о приоритете своего имени.

Его ученик Свами Вивекананда позже вспоминал слова своего учителя в книге «Практическая Веданта»:
Не я, но Ты, — и кто говорит «не я», тому Господь наполняет сердце. Чем меньше этого мелкого «я», тем больше в человеке Бога. Мой учитель Рамакришна нашел эту истину во всех религиях мира и стал осуществлять ее в своей жизни. Он никогда не ограничивался прекрасными теориями, но стремился немедленно осуществить задуманное на практике. Мы видим, как произносят расчудесные речи о милосердии и равенстве, о правах других людей и обо всем таком прочем, но всё это остается теорией. Мне посчастливилось: я нашел человека, который умел воплощать теорию в жизнь. У него была удивительная способность осуществлять на практике то, что он считал правильным.

Так, однажды Рамакришна остановился в гостях в одном почтенном семействе. К удивлению хозяев, он разместился в женской половине дома и попросил женское платье. Хозяева не могли упрекать его за такую нелепую выходку, ведь в то время Рамакришна уже считался святым, и тысячи паломников тянулись к нему со всех концов Индии.
Каждый день он просыпался, бродил по саду в женских одеждах, предавался медитации, проповедовал ученикам, не меняя наряда, и вел себя как ни в чем не бывало. Сами ученики поначалу посмеивались над учителем, а затем привыкли.
Прошло несколько лет, и Рамакришна, сняв платье, сказал ученикам:
— Душа не имеет пола. Пол присущ только телу, и человек, который стремится к жизни духа, не может одновременно держаться за различия пола. Теперь всё переменилось. Я не вижу различий. Я вижу только божество в каждом из вас и в остальных.

Как-то раз Рамакришна поселился вместе со своими учениками неподалеку от семейства неприкасаемых. По закону, если брахман увидит кого-нибудь из низшей касты или, не дай Бог, коснется его одежды, то должен поститься в течение дня и прочитать определенные молитвы.
В некоторых городах Индии неприкасаемые были обязаны криком предупреждать свое появление: берегитесь! Идет неприкасаемый!
Что касается Рамакришны, то он, смеясь над возражениями учеников, ходил по домам, где жили люди из низшей касты и по ночам мыл у них полы, пока хозяева спали. Его ученики с ужасом и благоговением наблюдали, как он мел грязный пол своими длинными густыми волосами, приговаривая:
— О моя Мать! Сделай меня слугой неприкасаемых, заставь меня почувствовать, что я еще ниже, чем они!

Спустя какое-то время Рамакришна плыл в лодке вместе со своими учениками и вдруг закричал:
— Больно! За что вы бьете меня!
— Разве мы бьем тебя, учитель! — удивились ученики, но с ужасом заметили, как на его худощавом теле проступают следы ударов. А когда они подплыли к берегу, то ученики увидели, как двое солдат избивали человека с вороньим пером на голове, то есть неприкасаемого. На его спине были такие же следы.

Религия — это не разговоры, не доктрина, не каста и не секта. Религия не может существовать в сектах или организациях, ибо тогда она превращается в калькуттский базар. Религия — это постижение. И вы сами не успокоитесь, пока не постигнете истины. Ее вы не найдете ни в словах, ни в лекциях, ни в храме. Самоотречение — вот первый шаг на пути к Богу, — так записал слова Рамакришны его лучший ученик Свами Вивекананда.

Сам Рамакришна не оставил после смерти ни строчки, он никогда ничего не записывал. Его же любимый и строптивый ученик, боксер и атлет, блестящий выпускник Калькуттского университета, поначалу посмеивавшийся над необразованностью учителя, разработал и развил на бумаге учение Рамакришны:
Истина одна и одновременно множественна. Религии мира не противоречат друг другу и не враждебны одна другой, все они — лишь различные фазы Одной Вечной Религии. Никогда не было моей религии, вашей религии, национальной религии, была и есть только одна.
С этими словами первые восточные миссионеры, последователи Рамакришны, приехали на Запад.

В 1896 г. в Нью-Йорке Свами Вивекананда выступил с лекцией перед многотысячной толпой студентов и любопытных:
— У вас, людей Запада, есть смелость, чтобы броситься с криком ура! на пушки неприятеля, у вас есть смелость, чтобы во имя патриотизма подняться и отдать жизнь за родину, а у азиатов есть смелость умереть во имя Бога. Восток порождает гигантов духовности, а Запад гигантов политики и науки. Пришло время Великой Гармонии, когда два идеала соединяются воедино. Настало время для самоотречения. Перестаньте говорить о любви к ближнему, а подтвердите это делом. Так говорил мой учитель, так говорили ваши учителя. Все они — неотъемлемые части одной вечной религии, которая и есть жизнь.

Душной августовской ночью 1886 г. над Калькуттой шумел ливень. Рамакришна лежал в постели, вокруг которой собрались его ближайшие ученики.
— Я никуда не ухожу, — сказал он, и в окне мелькнул рассеченный надвое силуэт Богини, танцующей под проливным дождем.