Легко и естественно сравнивать
течение жизни с временами года или суток.
Рождение — раннее утро, взросление —
беспокойный день, старение — мудрый или
легковесный вечер. Смерть — глухая ночь.
Ночью да с утра совершились французская и
русская революции. Ранним утром советские
граждане проснулись и поняли, что СССР больше не
существует. К вечеру девушки прихорашиваются на
вечеринки и на рискованные свидания,
отпрашиваясь у родителей под благовидным
предлогом, днем люди едут в электричках и решают
кроссворды, щурясь от осенних лучей, бьющихся
через грязные стекла вагонов.
Леонардо да Винчи как-то объяснял
ученикам, что час перед рассветом и час до
наступления ночи — лучшее время для написания
картины. В сумраке рождается единственный образ,
черты его размыты и плавны, он так же прекрасен,
как и грозен, так же истинен, как и ложен.
Если, следуя простейшим законам арифметики,
сложить свет и тьму — получится нечто третье.
Получится сумрак. Сумрак — это чистый
незамутненный холст, на который так хочется
опрокинуть замысел. Сумрак также и самое опасное
время суток, когда духи и призраки как никогда
сильны. Ведь сумрак — зыбкое равновесие между
жизнью и смертью, мгновение, когда непримиримые
противоречия сглажены, и нетерпимость сливается
с успокоением, радость с печалью, тяжелая
старость с легчайшей юностью, кровавый бунт со
светлым смирением.
Именно поэтому так странно гулять по
предрассветному лесу, так тревожно и сладостно
выхаживать по городу на закате. Кажется, ты
близок к разгадке — и далек от нее. Ты видишь, как
мир смыкается в призрачное единство, и сам
наблюдатель становится фрагментом одной,
единственной картины.
Человеконенавистник Кальвин считал, что
смертный обязан служить Богу, в противном случае
он попадет в ад. Славянские сказки ворчали в
ответ, что утро вечера мудренее.
Парадоксы Рабле толкали уйти в монастырь, где
монашки шьют себе прекрасные открытые платья и
веселятся с монахами. Анархисты подсознательно
понимали, что свобода без закона — это хаос и
разлад. Капиталисты всегда догадывались, что
власть денег — это ложная пассионарность. Даосы
не делали различий между жизнью и смертью,
началом и концом.
Данте был очень взыскателен ко своим
современникам и предшественникам, распределяя
их по преисподним кругам. Тоталитарные секты и
государства, хранившие свою истину на замке,
подозревали остальной мир в дьявольщине.
Суфийский мистик Бахауддин смеялся на смертном
одре и говорил: «Я свободен в своем выборе. Это
мой выбор: каждое утро я открываю глаза и
спрашиваю себя: что ты хочешь сегодня —
блаженство или страдание? И так случается, что я
предпочитаю блаженство, это так естественно».
Сумрак — это самое нечеловеческое
время. Ведь человек должен выбирать. Капитализм
или революция? Религия или безопасность? Поэт и
аристократ, преступник и злой гений Усама Бен
Ладен — или простой парень из Техаса, певец
пресловутой империалистической демократии
Джорж Буш Младший?
Сумрак же не требует такого выбора. В полутьме и в
полусвете не возникает вопроса. В сумраке зло и
добро пребывают в гармонии.
Человек же — дитя контрастов. Ясный морозный
день — это решительность и движение, праздник и
прощение. Душная южная ночь — это сон и
беспокойные предчувствия, занятия любовью и
убийства.
В XVIII столетии в Твери продолжались суровые
гонения на староверов. Босой и грязный юродивый
Макарий, вступавшийся за них, пророчествовал:
«Нет нигде места, разве что уход в огонь али в
воду». Ночью после его путанных слов город горел.
А следующим утром шел дождь.
Настоятелем Отрочего монастыря в Твери был в то
время Тихон, позже известный как чудотворец
Тихон Задонский. Как кажется, он сочувствовал
старообрядцам, и отправился на пепелище искать
полубезумного юродивого. В сумраке и дыму Тихон
увидел лишь полуобнаженную скачущую фигурку,
удаляющуюся к реке, в воду. Перед тем как
окончательно исчезнуть, Макарий, как сказывают
тверские летописцы, приветливо подмигнул и
улыбнулся будущему чудотворцу.
Лев Толстой, считающийся святым в Тибете, был
отлучен от православной Церкви, Дидро считал
себя атеистом, но прославился как один из великих
гуманистов. Александр Македонский, своими
завоеваниями фактически подготовивший мир к
неизбежному распространению христианства, верил
в свою судьбу, как истовый язычник. Александр
Мень — замечательный богослов и наставник
православного возрождения в России в 1990-х гг. —
был убит, по всей вероятности, как злостный
ересиарх. Алистер Кроули, прекрасный поэт и
сомнительный сатанист, был одним из
вдохновителей молодежного бунта в 1960-х, когда
юные гитаристы и преподаватели университетов
стали называть себя «детьми цветов и любви»,
настоящими христианами.
Человек нуждается в милосердии так же
сильно, как и жаждет войны. Создание Бога требует
бунта — равно как и власть, против которой оно
восстает. Самый прекрасный из ангелов, — ангел
Зари, Люцифер (Несущий свет) внес раздор и
противоречие в совершенное творение, тем самым
зачав роковой спор о доброкачественности
человека.
Сумрак спускался в Эдемский сад. Сумрак окутывал
побежденный Рим. Сумрак прокрадывался в спальни
к Ивану Грозному, Елене Прекрасной, Альберту
Эйнштейну. Сумрак будил фантазии у Дон Кихота,
Сервантеса и у Конфуция, склонившегося над
И-Цзин.
Сумрак смущал отчаянных самураев и отважных
первопроходцев. Сумрак бездействовал в момент,
когда совершалось преступление. Сумрак не
разделял радость победы. Он всегда оставался
объективным и бесстрастным, как само
совершенство, а потому равнодушным к переменам.
В час, когда зачинается рассвет, человек
беззащитен и искренен. Нервы напряжены, утро
соединяется с ночью, чтобы через мгновения
разойтись врагами. Тогда тьма уходит под землю,
на каменное дно мирового океана. А солнце
поднимается в небо, ослепляя птиц нарядной
красотой.