публикации и републикации

Александра БЫКОВА

Англия при короле
Георге III и короле Георге IV

Тема развития английского общества, которое последовательно добивалось — и добилось — демократизации всех областей государственного устройства, всегда привлекала русских историков. Особое внимание уделялось этим сюжетам в популярной и учебной литературе.
Образчик последней — фрагменты из популярной в начале ХХ в. книги Александры Федоровны Быковой — мы предлагаем вниманию читателей.
Перед Вами — учебное пособие, предназначенное для самообразования рабочих, которое активно использовалось в деятельности многочисленных российских революционных кружков самых разных направлений.
Таким образом, помимо информативной составляющей, этот текст является еще и историческим памятником: именно из него почерпнули свои знания будущие руководители советского государства разных уровней.
Очень интересен и стиль изложения, обеспечивающий запоминание после одного внимательного прочтения даже для не слишком грамотного «учащегося».
О достоинствах такого метода изложения можно спорить, но его эффективность в определенных условиях оспаривать трудно.
Любознательный читатель легко усмотрит в бесконечных повторах тех или иных слов и выражений черты знаменитого впоследствии «сталинского стиля», где необходимые мысли буквально вбивались в голову убеждаемого, подобно гвоздям, закрепляющим деревянную конструкцию. До сих пор бытующее восхищенное представление об абсолютной понятности трудов Иосифа Виссарионовича вполне соответствует действительности, однако эти достижения скорее могут быть отнесены на счет тех авторов, которые, подобно А.Ф.Быковой, занимались просвещением рабочего класса в предреволюционный период.
Текст публикуется по изданию:
А.Ф.Быкова. Рассказы из истории Англии XI — XIX веков. СПб., 1909.

1.

Король Георг III.
Торжество тори.
Партия «друзей короля».
Министры Георга III.
Парламент при Георге III.
Палата лордов.
Новые пэры.
Палата общин.
Покупка гнилых местечек.
Подкуп избирателей и депутатов.
Война Англии с Cеверо-Американскими колониями.
Утрата колоний.
Недовольство в Англии.

Георг III, король Англии и курфюрст Ганновера в юности

В 1760 г. король Георг II умер и на престол вступает его внук Георг III. Георг III воспитывался в Англии; Англия была для него родной страной; английский язык был его родным языком, и король сам говорил про себя, что он англичанин. Георг III считал Англию своим наследственным королевством, которое принадлежит ему по праву, а не досталось случайно, как его прадеду Георгу I. Георг III хотел быть настоящим королем английским, он не хотел только царствовать; он хотел управлять, и управлять самовластно, так, как ему хотелось, а не так, как решили министры и парламент.
Чтобы управлять самому, королю нужно было иметь покорных и послушных министров, которые бы слушались его, делали так, как он хочет. Мы знаем уже, что без министров король не мог ничего сделать, всякое его приказание должно быть подписано министром, иначе оно считалось недействительным. Министров назначал сам король. Это право оставалось за ним и после 1688 г. Король мог назначить, кого хотел, ни у кого не спрашиваясь. Георг III не терпел вигов, которые при первых двух Георгах правили Англией так самовластно, и хотел приблизить тори. Тори как раз к этому времени отчаялись вернуть уже Стюартов назад в Англию. Они поняли, что это невозможно, так как народ английский не желает возврата Стюартов.
С радостью откликнулись тори на призыв молодого короля. 50 лет они были в загоне и вдали от дел; 50 лет подчинялись они ненавистным вигам. Теперь снова на их улице был праздник. Тори соединились вокруг короля и составили партию «друзей короля». «Друзья короля» поддерживали короля, защищали его права, как прежде они поддерживали и защищали Стюартов. После 10 лет упорной борьбы с королем и тори, виги были совершенно отстранены и в Англии настало господство тори, которые с небольшими перерывами правили Англией до 1830 г.
Вместе с тори и духовенство забыло свою вражду к королям Ганноверского дома. Духовные лица в своих проповедях стали восхвалять нового короля за его благочестие и за то, что он так любил англиканскую церковь.
Царствование Георга III длилось очень долго, — целых 60 лет. За этот долгий промежуток времени министрами почти постоянно были тори. Георг III сам был человек малоспособный, неумный, почти необразованный и при этом — страшно самолюбивый и мелочный; он не выносил людей, которые были выше его, а потому и в министры при нем попадали по большей части люди посредственные и неспособные. Единственное, чего требовал Георг от своих министров и советников, — это чтобы они слушались его и делали бы так, как он хочет, и то, что он приказывает. Министры, которые не хотели слепо повиноваться королю, должны были уходить в отставку.
Чтобы править самовластно, королю английскому мало было окружить себя послушными министрами, — надо было, чтобы и парламент поддерживал короля и министров. Мы знаем, что после 1688 г. министру невозможно было управлять государством без поддержки парламента. Георг III сделал всё возможное, чтобы создать себе послушный и покорный парламент. Он не стеснялся средствами, чтобы достигнуть этого, — законные и незаконные средства были для него одинаково хороши.
Король, как мы знаем, мог жаловать звание пэра кому хотел. Обыкновенно короли жаловали звание пэра людям выдающимся, которые чем-нибудь прославились или оказали какие-нибудь важные услуги родине.
Георг III так щедро жаловал звание пэра, как до него ни один король не делал. В списках новых пэров почти не попадается имен людей выдающихся и известных. Новые пэры по большей части были люди ничем не замечательные. Они получили звание пэра не за свои таланты и заслуги, а за то, что почему-либо были нужны и полезны королю: одни из них были готовы стоять за короля в парламенте; другие были очень богаты и как богатые люди держали в руках голоса многих избирателей и могли быть полезны королю при выборах. Среди новых пэров было много законоведов, которые занимали судебные места и толковали законы в пользу короля.
В самом парламенте многие с негодованием отзывались о новых пэрах. Так, один из лордов говорил: «В настоящее время пожалованы в пэры такие люди, которые не годились бы мне и в конюхи».
Эти новые пэры сильно повредили палате лордов. После того как Георг III наполнил палату недостойными и невежественными людьми, палата лордов сильно изменилась к худшему. В Англии стали смотреть на эту палату несколько пренебрежительно. Король мало беспокоился об этом, — палата с новыми пэрами была ему предана и поддерживала его. А это было всё, чего он хотел. А чтобы подчинить себе палату общин, король употребил старые испытанные средства — покупку местечек, подкупы избирателей и подкупы депутатов. Никогда и Уолпол не подкупал так, как это делал Георг III и его министры. Покупка и продажа местечек происходила совершенно открыто; цена местечек сильно возросла, потому что «друзья короля» не стояли за ценой; владельцы продавали свои местечки тому, кто больше даст; за место в парламенте платили 10000 рублей и более, и это только на один год.
Чтобы попасть в депутаты от графства или от такого города, который имел право выбирать депутатов, надо было поставить избирателям достаточное количество водки. Не было почти таких выборов, которые обошлись бы без повального пьянства и без драк. Иногда эти драки кончались смертью двух-трех человек. Но одной водкой нельзя было перетянуть избирателей на свою сторону, — надо было еще раздавать деньги. И деньги щедро раздавались избирателям, даже совсем открыто. Установилась цена на голоса; за один голос платили 20 фунтов, за 2 — 40 фунтов и т.д. Выборы обходились членам парламента страшно дорого: в несколько десятков тысяч рублей, а иногда — и в сотни тысяч. Депутаты, которые так дорого оплачивали свои места в парламенте, старались вознаградить свои убытки. Они охотно продавали свои голоса. Король и министры с радостью покупали эти голоса. Король каждый день просматривал лист, на котором записано было, за что подал голос каждый депутат. Король награждал тех, которые подали голос так, как он хотел. Все лучшие должности в государстве были розданы «друзьям короля».
Те, кто подавал голос против короля, впадали в немилость.

Таким заканчивал свою жизнь. После 1810 г.

Такими-то мерами — подкупом, наградами, наказаниями — король держал парламент в руках. С помощью послушных и раболепных министров и продажного парламента, король правил как хотел. И дорого-же обошлось англичанам такое самовластное правление Георга III!
Во-первых, англичане лишились самых лучших своих колоний в Северной Америке.
В XVIII в. теперешние Северо-Американские Штаты были английскими колониями. На берегу Атлантического океана было расположено 11 англ1йских колоний; эти колонии подчинялись английскому королю и парламенту; тогда была заселена только еще восточная часть теперешнего обширного государства. Жители его были тогда английскими подданными. Король задумал обложить американцев податями. Ему нужны были деньги, чтобы покрыть большие военные расходы, которые сделаны были еще при Георге II. Король хотел взять эти деньги с американцев; он говорил, что это будет вполне справедливо, так как война велась в значительной степени для защиты американских колоний. Едва 5 лет прошло после того, как Георг III вступил на престол, а уж в парламент был внесен билль, в котором предлагалось обложить американцев податями; билль прошел в парламенте; король его подписал, — билль стал законом.
Но американцы отказались платить подати, которые были наложены на них без их согласия. Они говорили, что парламент не имеет права налагать на них никаких налогов, так как в нем нет представителей от американцев. Американцы были правы, но Георг III не хотел уступить и настаивал на своём. Георг решился усмирить непокорных американцев и заставить их подчиниться. Тогда в Америке вспыхнуло восстание. Король хотел силой подавить это восстание и начал войну. Напрасно лучшие люди Англии восставали против этой несправедливой войны; напрасно они убеждали короля не доводить американцев до крайности, не начинать братоубийственной войны. Король слышать ничего не хотел; он от всей души ненавидел американцев; он был их злейший враг. Король приказал своему первому министру, лорду Норту, начать войну, и война была начата. Эта несправедливая, братоубийственная война называлась в Англии «любимою войною короля», потому что монарх хотел этой войны. Тех, кто стоял за войну, называли «друзьями короля»; тех, кто был против войны, называли «неверными подданными».
Война была неудачна, но король упорно продолжал ее до тех пор, пока не потерпел окончательного поражения. Северо-Американские колонии объявили себя независимыми от английского короля и парламента. Они заключили союз с Францией и с помощью французов защитили свою независимость. Георг должен был заключить позорный мир — он признал независимость своих Северо-Американских колоний.
Мало того. Война с Америкой причинила страшные бедствия английскому народу. Сотни миллионов рублей истрачены были на военные расходы. Обширная торговля англичан была почти уничтожена; промышленность сильно пострадала, и множество людей остались без работы, а следовательно, и без куска хлеба. Так, в одном торговом городе, Манчестере, из каждого десятка человек 9 не могли найти ce6е никакого заработка.
Вот до каких бедствий довели Англию король Георг  III и его друзья.

2.

Сравнение времен
Георга III и Генриха VIII Тюдора.
Сила парламента при Георге III.
Народ английский в XVIII в.
Распространение образования.
Воскресные школы.
Воскресные журналы и газеты.
Библиотеки.
Поведение парламента.
Дело Джона Уилкса.
Борьба Уилкса и избирателей
с парламентом.
Первый митинг.
Петиция к королю.
Конец дела Уилкса.

Джон Уилкс

Мы видели, что Георг III управлял Англией самовластно. Раболепные, неспособные министры повиновались ему и думали только о том, чтобы сохранить свои места; подкупленный парламент поддерживал его министров; духовенство в церквах прославляло короля и проповедовало, что ему нужно беспрекословно повиноваться. Можно было подумать, что вернулись старые времена — времена первых Тюдоров. Тогда король правил точно так же самовластно, робкий парламент не смел противоречить королю, а министры должны были делать так, как приказывал король.
Казалось, снова погибло всё то, что добыто было вторым изгнанием Стюартов и революцией 1688 г.
Но однако это было не так.
Хотя времена Георга III как будто были похожи на времена Тюдоров, на самом же деле резко разнились от них. Правда, король делал так, как хотел; король назначал в министры кого хотел; но он не мог обойтись без поддержки парламента. Ему необходимо было, чтобы парламент одобрял все его меры и поддерживал его министров.
Без поддержки парламента ни один министр не мог долго удержаться на своем месте. Так что на деле та власть, которая перешла от короля к парламенту после 1688 г., оставалась за парламентом и при Георге III. Георг III не осмеливался нарушать права парламента и депутатов, как это зачастую делали Тюдоры. При Георге III совершенно невозможен был такой случай, чтобы король наложил своею властью подати на своих английских подданных, как это делали Тюдоры. Об этом не могло быть даже и разговора. Точно так же англичане не могли себе представить, чтобы король приказал арестовать депутата, а при Тюдорах это бывало часто. Так что при Георге III парламент оставался таким же могущественным и сильным, каким он был после изгнания Стюартов. Хотя Георг III добился того, что парламент ему подчинился, но он действовал не угрозами и насилием, а, как мы видели, совсем иными средствами — главным образом, подкупами.
Но подкупы были возможны, потому что парламент был еще плохо устроен: законы о выборах были не удовлетворительны и несправедливы.
Во-первых, избирателей было слишком мало, а парламент почти весь состоял из одних землевладельцев. Стоит изменить состав парламента, ввести в палату общин представителей от всего народа, а не от одних землевладельцев, увеличить число избирателей, — и подкупы постепенно исчезнут. У короля и его министров уплывет таким способом из рук верное средство держать парламент в руках.
Народ английский в XVIII в. был уже не тот, какой был при Тюдорах в XVI в.. В XVI в. народ английский был совсем темный народ. Он ничего не знал, мало о чем думал и больше всего интересовался вопросами веры и церковными делами. В ХVIII веке народ стал любознателен и страстно хотел учиться. Жажда знания охватила низшие сословия, которые раньше никогда и не думали об учении. При Георге III в Англии впервые появились воскресные школы. Эти школы основывались для того, чтобы могли учиться люди, которые в будни были страшно заняты и не имели ни минутки свободного времени для ученья. Чтобы грамотным людям было что читать, стали издаваться воскресные журналы и открылись библиотеки для чтения. Число библиотек быстро росло; они всегда были полны посетителями.
По мере того как увеличивалось число грамотных, стали больше покупать книг. В начале XVIII в. книги печатались только в Лондоне. При Георге III много типографий открылось и в других провинциальных городах; книги стали писаться совсем другим языком, чем прежде — гораздо проще и понятнее. Писатели старались выражаться ясно и просто. Появилось много книжек, в которых общедоступно излагались общественные и научные истины. Эти книжки могли читать не только люди ученые, но и мало ученые. Чем больше знал народ, тем больше он думал и тем больше рассуждал, тем более он ценил права, которых он добился в течение нескольких столетий. Народ понимал, как важны были для него те права, какие он уже имел, и как плохо было бы ему жить без них.
При всяком удобном случае англичане отстаивали свои права. Так, например, суд присяжных славился по всей Англии как суд неподкупный, справедливый и нелицеприятный. Присяжные не кривили душой в угоду королю или сильным мира сего; по крайней мере, такие случаи были очень редки. Присяжные решали дела по совести и отстаивали права подданных от несправедливых притязаний короля. Всякий раз, когда король и его министры нарушали права народа, по всей Англии громко кричали об этом, а в парламент подавались бесчисленные петиции с множеством подписей. В этих петициях просили короля не нарушать прав английского народа и уважать основные законы страны.
Находились смелые люди, которые порицали короля и его министров за дурное управление. Они с негодованием отзывались о парламенте; они говорили, что парламент забыл, для чего он существует: ведь в прежние времена парламент всегда защищал права народа от короля, а теперь парламент готов сам нарушать права народа или в угоду королю, или в угоду землевладельцам, из которых он состоял.
Это действительно так и было.
В самом начале царствования Георга III, разыгралась такая история. Открылся парламент; король сказал тронную речь. В числе депутатов палаты общин был некий Джон Уилкс. Он вел газету «Северный Британец». В этой своей газете Уилкс поместил статью, в которой он разбранил речь короля. В Англии в ХVIII в. уже не было цензуры; цензура была уничтожена в XVII в., при Вильгельме III. При Георге всякий мог уже отпечатать всё, что хотел, никого не спрашивая. Но в Англии был закон, который назывался «законом о пасквилях». Пасквилем называлась статья, в которой ложно или несправедливо нападали на короля или министров, или на какое-нибудь частное лицо.

Доклад по химии

Но в законе не было точно определено, какую статью можно считать пасквилем, а потому всякую статью можно было счесть пасквилем.
Написавшего пасквиль можно было привлечь к ответственности. Суд должен был решить, есть ли написанная статья пасквиль или нет. Дела о пасквилях решались без присяжных. Когда король прочел статью Уилкса, он страшно рассердился и приказал привлечь Уилкса к суду. Министры поспешили исполнить приказание короля. А между тем это было совсем незаконно. Уилкс был депутатом, его можно было арестовать и судить только с разрешения палаты общин. Палата общин поддержала короля; в угоду королю она приказала арестовать и самого Уилкса, и издателя газеты, и типографщика, который печатал номер. К счастью для арестованных, в Англии был известный нам закон «Хабеас корпус».
Арестованные потребовали, чтобы их представили на суд; на суде они заявили, что их арестовали незаконно, так как в приказе об аресте не были указаны их имена.
Суд действительно признал, что палата общин поступила незаконно, и приказал выпустить арестованных; после того лорд верховный судья рассмотрел статью Уилкса и не нашел ее пасквилем. Этим дело и должно было окончиться: суд оправдал Уилкса, чего же еще? Но палата общин не захотела признать решение судьи. Она объявила, что считает статью Уилкса пасквилем и исключает Уилкса из числа депутатов. Палата не только исключила Уилкса из числа депутатов, но еще объявила его «вне законов». Уилкс убежал во Францию. В 1768 г. окончился срок парламента; парламент был распущен, и назначены новые выборы. Уилкс вернулся назад в Англию и постарался опять попасть в парламент. Это ему удалось. Графство Мидлсекс выбрало Уилкса своим депутатом. А Мидлсекс был одним из самых больших графств, — к нему принадлежал город Лондон.
Когда Георг III узнал, что Уилкс снова попал в парламент, он написал одному лорду:
— Я должен вам сказать, что безусловно необходимо изгнать Уилкса из парламента.
Палата общин поспешила исполнить волю короля, — она постановила, что Уилкс не мог быть выбран, так как он состоял «вне закона».
В поддержку Вилкса и против парламента выступил один из наиболее уважаемых членов палаты общин — Уильям Питт Старший, который при прежнем короле долго возглавлял правительство:
— Если, — восклицал он, — парламенту будет позволено указывать избирателям, кого они не должны избирать, то скоро им будут указывать и то, кого они должны выбирать.

Фредерик лорд Норт

Затем Уилкс был выбран в третий раз. Палата общин снова заявила, что Уилкс не мог быть выбран; она исключила Уилкса из числа депутатов, а депутатом признала полковника Лупстрелла, который на выборах получил очень мало голосов.
Вся страна негодовала на такой поступок парламента; все поняли, что парламент вместо того, чтобы охранять права народа, сам их нарушает.
Уилкс избран был в Лондоне в члены городского совета. 16 апреля 1769 г. палата общин признала полковника Лупстрелла «законно избранным», тогда как он вовсе не был избран. А 18 апреля, 880 мидлсекских избирателей собрались на сходку; они хотели все вместе обсудить, что же сделать, чтобы защитить свои права и свободу выборов.
Это была первая сходка в Англии.
С тех пор сходки вошли в обычай, и в настоящее время англичане даже представить себе не могут, что было время, когда сходок в Англии не было.
Сходки в Англии называются «митингами».
Через несколько времени после первой сходки или митинга, как мы будем их называть, созван был второй митинг. На этом втором митинге была подана петиция, чтобы королю и парламенту было ведомо, как недовольно было население поступком парламента с Уилксом.
Через 7 лет окончился срок парламента, назначены были новые выборы и снова избран был Уилкс.
На этот раз палата общин уже не решилась затевать прежнюю историю, и Уилкс спокойно занял свое место в парламенте.

3.

Митинги в Англии.
Общественное мнение.
Печать в Англии. Газеты.
Столкновение газет с палатой общин.
Преследование газет палатой общин.
Необходимость реформы парламента.
Билль о реформе лорда Чатама.
Петиции в парламент.
Борьба общества с парламентом.
Отставка лорда Норта.
Ее причины.
Смена министерства тори
министерством вигов.
Новый обычай.
Реформы вигского министерства.
Уильям Питт Младший.
Билль о реформе парламента.
Билль отвергнут.

Ричард Аркрайт

Со времени дела Уилкса, как мы уже рассказали, новый обычай зародился в Англии — собираться на митинги, чтобы обсудить всем вместе какой-нибудь вопрос или какое-нибудь дело.
Самые разнообразные вопросы обсуждались на митингах, — обсуждались и местные, и государственные дела.
На митингах народ английский высказывал то, что он думает, чего хочет и отчего страдает, каких реформ желает и чего ждет от короля, министров и парламента.
Одним словом, на митингах высказывалось все, что думает народ, общество, — о разных вопросах и делах, и чего народ хочет; высказывалось «мнение общества», или «общественное мнение».
Это общественное мнение со времени Георга III высказывалось не только на митингах, но и в газетах, книгах и журналах; высказывалось, как говорят, «в печати» или «в прессе».
В конце ХVII в. при Вильгельме в Англии были только еженедельные газеты; эти газеты сообщали только новости и больше ничего.
При королеве Анне впервые появились ежедневные газеты. Эти газеты не только сообщали новости, но и обсуждали разные вопросы. При Георгах число газет и журналов увеличилось; газеты читались нарасхват; англичане живо интересовались тем, что писалось в газетах о разных вопросах — и о государственных делах, и о местных.
При Георге III впервые в газетах стали печататься отчеты о заседаниях парламента; в газетах помещались статьи о том, что говорилось и делалось в парламенте; передавались речи лордов и депутатов.
Было уже сказано, что заседания парламента были по закону тайные. Палата общин считала, что тайна заседаний — одна из важных ее льгот, и она держалась за эту льготу. Да и король был недоволен новым обычаем печатать о заседаниях; он писал своему первому министру:
— В высшей степени необходимо запретить этот странный противозаконный обычай печатать отчеты о заседаниях парламента.
В 1771 г. палата общин издала закон, который запрещал публиковать о том, что делалось в парламента. Шесть хозяев типографий в Лондоне нарушили этот закон. Они отпечатали в своих типографиях номера газет с отчетами о заседаниях парламента. Палата общин призвала их к себе и постановила заключить их в тюрьму.
Она не имела права этого делать, — палата общин не суд; она может приказать арестовать только депутатов, а типографщики депутатами не были.
Палата общин послала арестовать типографщиков.
Городская лондонская дума вступилась за издателей; она приказала освободить типографщиков и арестовала парламентского полицейского.
В ответ на это палата общин засадила в Тауэр городского голову Лондона.
Толпа народа провожала мэра, когда его вели по лондонским улицам; непрерывно раздавались негодующие крики, которые ясно показывали что лондонцы были на стороне газетчиков.
Когда парламент разошелся на каникулы, городской голова был выпущен на свободу.
Народ с восторгом встретил заключенного. После этого случая Палата общин больше уже не мешала печатать отчеты о своих заседаниях. С этого времени весь народ мог следить за тем, что делается в парламенте. То, что обсуждалось в парламенте, стало обсуждаться и вне парламента. Избиратели могли следить за тем, что делают их избранные. Пока происходили все эти события, эта борьба парламента с обществом, для многих делалось всё более и более ясным, что Англия не будет лучше управляться до тех пор, пока не будет совершенно переустроен парламент. А он был плохо устроен: в нем, как мы видели, заседали одни землевладельцы, а это было и несправедливо и очень невыгодно для других сословий — и для всего народа.
В самом парламенте нашелся человек, который внес билль о реформе.
Этот человек был Уильям Питт, лорд Чатам, о котором мы уже упоминали. Питт прекрасно знал, что своим биллем он возбудит против себя весь парламент, но он этого не испугался и внес билль.
Питт предлагал уничтожить «гнилые местечки» и взамен увеличить число депутатов от графств. Эти требования были очень скромны, они мало изменяли составе парламента; тем не менее билль был отвергнут.
Так неудачно окончилась эта первая попытка произвести реформу парламента.
Спустя 6 лет билль о реформе внесен был Уилксом и также провалился, как и первый.
А между тем Англия переживала в это время тяжелые дни. Шла война с Северо-Американскими Штатами и с Францией. Налоги страшно возросли; цены на все припасы поднялись. Все были недовольны войной и хотели мира; но король и парламент упорно продолжали войну.
В декабре 1779 г. в графства Йоркском созван был митинг; на этом митинге собрались местные землевладельцы и священники. Много и горячо говорили участники митинга, много спорили и, наконец, решили составить петицию в палату общин. В начале петиции говорилось о долгой и разорительной войне, о повышении налогов и об упадке торговли и промышленности. Далее просители писали:
— Мы с прискорбием замечаем, что много денег тратится безрассудно. В то время, как народ страшно бедствует, многие лица получают большое содержание и пенсии, а король приобретает такую силу, которая может быть гибельна для свободы страны. Мы просим палату общин принять меры и уничтожить злоупотребления в расходовании народных денег. Мы просим деньги эти употреблять лишь на нужды государства.
На митинге постановлено было избрать 60 человек, чтобы придумать, какие законные меры можно принять, чтобы заставить палату общин исполнить просьбу просителей.

Уильям Питт Младший (1759—1806)

По примеру Йорка во многих графствах устроены были митинги во многих городах. В этих митингах участвовали вовсе не подонки общества, а люди из средних и даже из высших классов общества. На одном митинге присутствовали даже два бывших министра-вига. Один из них, Фокс, сказал:
— Всего лучше будет, если народ сам будет отстаивать свои права и требовать, чтобы злоупотребления были уничтожены. Самый хороший и способный министр не в силах сделать народ счастливым, если он сам не хочет этого.
Под всеми петициями вместе подписалось более 100 000 человек. Петиция от Йорка подана была первой. Податель сказал речь. Он указывал на то, что петиция вполне законна, и просил, чтобы палата обратила внимание на требования населения; при этом он прибавлял:
— Просители не откажутся от своих требований. В разных графствах избраны люди, которые отыщут законные средства, чтобы заставить палату общин исполнить справедливые требования населения.
Настал день, когда в парламенте должны были обсуждаться петиции. Противники короля заявили: «Король забирает всё больше и больше власти, а этого не должно быть. Палата общин должна принять немедленно меры, чтобы уничтожить злоупотребления, на которые жалуется палате население различных графств, городов и местечек».
На этот раз предложение было принято большинством голосов. Снова общество совершенно законными средствами принудило правительство исполнить свои требования. Правда, сделано было еще очень мало, чтобы действительно уничтожить все злоупотребления.
Но и король, и министры стали бережливее в расходах.
Война с американскими колониями, как мы уже знаем, окончилась очень печально для Англии. Король и его друзья были пристыжены и унижены. В парламенте перевес взяли временно виги; они яростно нападали на министров за то, что те затеяли эту войну и вели ее упорно: народ не хотел этой войны, и уже ясно было, что из этого ничего, кроме дурного, для Англии не будет. В прежние времена палата общин обвинила бы первого министра, лорда Норта, за дурное ведение войны перед палатою лордов и палата лордов должна была бы судить лорда Норта. Но теперь уже не надо было прибегать к такому средству. Палата общин могла сама заставить лорда Норта выйти в отставку. Внесен был билль о недоверии к министрам; билль был принят, и лорд Норт вышел в отставку, а с ним вместе вышли все его сотоварищи.
Это был первый случай в Англии, когда в отставку вышел не только первый министр, но с ним вместе и все остальные.
С этого времени завелся в Англии такой обычай: когда палата общин была недовольна министрами, она вносила билль о недоверии, и все министры уходили в отставку.
Когда министры вышли в отставку, король, хотя и против своей воли, назначил министрами вигов. Так первый раз при Георге III министры одной партии сменились министрами другой; виги сменили тори. Виги провели насколько важных реформ в парламенте. Но торжество вигов было очень непродолжительно: всего два года удалось им удержать власть в своих руках. Король их не любил и не выносил; при первом удобном случае он постарался от них отделаться и снова назначил тори. Это было в 1783 г. С этого времени тори 50 лет непрерывно управляли Англией до самого 1832 г. Первым министром сделался сын Уильяма Питта, лорда Чатама, тоже Уильям Питт; в отличие от отца его называли Уильям Питт Младший.
Питт был еще очень молод, ему было всего 25 лет, но он был умный, способный и талантливый человек. Хотя он был тори, но стоял за то, что необходимо произвести реформу парламента. Он говорил в палате общин:
— Эта палата общин вовсе не представительница народа Великобритании; она представляет города, которые не существуют, она представительница дворянских семей и богатых людей.
Питт внес в парламент билль о реформе парламента. Он предлагал в этом билле выкупить «гнилые местечки» у их владельцев, а места в парламенте, которые таким образом освободились бы, передать графствам.
Кроме того, Питт предлагал дать всем большим городам право посылать депутатов. С королем Питт поладил; он уговорил его согласиться на этот билль. Но его собственная пария не поддержала его и провалила билль.
Три раза уже вносился в парламент билль о реформе и три раза блистательно проваливался.
Для всех стало ясно, что реформы парламента нельзя было ждать от самого парламента.
Для большинства его членов реформа была невыгодна, как для тори, так и для вигов, — ведь и те, и другие были лендлорды. Реформа убила бы старый парламент, но нельзя было и ждать, чтобы парламент сам себя убил.
Тогда-то за дело реформы парламента принялось само население.
Но прежде чем народу удалось добиться этой реформы, ему пришлось выдержать борьбу, — и борьбу упорную и трудную, — и с королем, и с парламентом.

4.

Борьба за избирательную реформу.
Способы борьбы.
Необходимость реформы.
Французская революция.
Отношение короля и
парламента к реформе.
Преследования печати.
Отмена «хабеас корпус».
Билль о ненаказуемости.
Законы против митингов.
Борьба с Францией.
Присоединение Ирландии.

В 1780 г. в Англии было основано новое общество; это общество задумало распространять в народе сведения о разных способах управления государством и об основных английских законах. Общество издало много книжек, в которых обсуждался вопрос о реформе парламента, о всеобщей подаче голосов и о годичном парламенте. Общество так усердно действовало, что привлекло к реформе очень много лиц. Общество созывало многолюдные митинги под открытым небом. На этих митингах собирались десятки тысяч народу; на них составлялись петиции в парламент; под некоторыми петициями насчитывалось до 100 000 подписей. Вслед за первым обществом, в Лондоне и во многих других городах основывались новые общества, которые также хотели добиться реформы парламента.
Реформа в самом деле становилась всё больше и больше необходимой.
К концу XVIII в. дошло до того, что 154 избирателя, крупных лендлорда, посылали в палату общин 307 членов; из числа этих 307 членов 150 были попросту назначены 84 лицами, а остальные 150 человек были выбраны под давлением 70 лиц. А всего депутатов в палате общин было около 550 человек. В 1790 г. в Англии было 30 «гнилых местечек», которые посылали депутатов от избирателей общей численностью 276 человек, следовательно, в среднем 12 избирателей посылали двух депутатов.
Город Лондон, в котором было полмиллиона жителей, посылал всего 4 депутатов. Графство Корнуолл имело лишь 167 000 жителей, а посылало 40 депутатов. 87 английских пэров посылали в палату общин 218 депутатов; кто посылал 3, кто 4, иные 5 или 6 членов, а один лорд посылал даже 9 депутатов, за что его прозвали «пастухом в девятикурином стаде».
Даже люди благородные и честные, которые хотели попасть в парламент не для личных выгод, а чтобы послужить обществу, не могли иначе сделаться депутатами, как купив себе место.
Один английский ученый законовед писал:
— Покупка мест просто возмутительна, а между тем — это единственный для независимых людей способ попасть в палату. О выборе народном нечего и думать, — его нет. Получить место из рук какого-нибудь лорда — значить подавать голос так, как прикажет этот лорд. Пока будет только два класса депутатов, — такие, которые покупают себе места, и такие, которые попадают по воле могущественных лиц, как их слуги, — надо места покупать.
Сам этот ученый, честнейший и благороднйший человек, так и сделал. Принц Уэльский предлагал ему место в парламенте, но он отказался и ответил: «Я куплю себе другое». И купил.
В то время, когда реформа была так необходима, и весь народ, всё общество так настоятельно ее желали, — король, парламент и весь правящий класс особенно враждебно относились к реформе. Было это вот почему.
Во Франции в 1789 г. вспыхнула революция. Франция в конце XVIII в. сделала то, что за полтора века до того сделано было в Англии. Французы свергли своего короля, казнили его и учредили у себя республику. Эти события во Франции страшно напугали английский правящий класс.
Король, парламент и весь правящий класс думали, что народ английский может заразиться примером французского; они опасались, как бы и англичане не взяли силой того, что правящий класс не хотел им дать добровольно.
Французскую революцию поносили всячески и осуждали не только тори, но и большинство вигов. Только очень немногие виги одобряли французов и проповедовали, что в Англии должны быть произведены реформы. Эти виги составляли «партию реформ». Во главе этой партии стоял Фокс, о котором мы уже упомянули. А между тем ни король, ни парламент и слышать ничего не хотели о реформах. Их поддерживали почти все обеспеченные люди английского общества, которые напуганы были французской революцией. Даже те люди, которые до французской революции стояли за реформу и считали ее необходимой, стали ярыми противниками реформы. Вильям Питт Младший, который прежде заявлял в парламенте: «реформа существенно необходима», теперь воскликнул:
— Малейшую перемену в устройстве английского парламента можно считать только большим злом.
Правительство хотело прекратить всякие разговоры и толки о реформе.
Пущены были в ход старые, давно известные средства, — гонения и преследования сторонников реформы, запрещения говорить и писать.
Так как о реформа писалось во всех газетах, журналах и маленьких книжках, то стали заставлять не писать. Издан был закон о «вредных и мятежных» сочинениях.
В законе говорилось:
— Всякий человек, который с «мятежным намерением» распространяет устно или письменно какие-либо слова или статьи, совершает проступок. А «мятежное намерение» есть намерение возбудить ненависть к королю, к законам страны, к палатам парламента или к суду. За этот проступок виновный привлекается к суду и наказывается.

У.Хогарт. Выборы в парламент. Голосование

После этого стали преследовать всех типографщиков, издателей и писателей; многие из них вынуждены были платить громадные штрафы, которые их разоряли; многие были заключены в темницы или подвергались ссылке.
Все эти жестокие кары постигли их только за то, что они свободно высказывали то, что думали о современных английских порядках.
К счастью для преследуемых, в 1792 г. в парламенте прошел закон, по которому дела о пасквилях и о мятежных сочинениях должны были рассматриваться обыкновенными английскими судами с присяжными, а не королевскими судьями, как раньше. Присяжные часто обвиняли преследуемых, но часто оправдывали их и выпускали на свободу.
Правительство было этими оправданиями очень недовольно и решило прибегнуть к более решительным мерам. Мы знаем, что в Англии был закон «хабеас корпус». Раньше мы уже много говорили об этом законе и о том, как он важен. По законам Англии, «хабеас корпус акт» в смутное беспокойное время может быть на время отменен, например во время бунта и восстания. Отменить «хабеас корпус» может только парламент, и всего на один год; отмена эта касается только людей, которых обвиняют в государственной измене. Правители в 1794 г. нашли, что время было опасное, беспокойное; они говорили, что необходимы чрезвычайные меры, чтобы успокоить население. Питт Младший внес в парламент билль, в котором предложил отменить временно «хабеас корпус». Он говорил: «Мне достоверно известно, что существует тайный, очень опасный заговор: злонамеренные люди хотят низвергнуть законы страны и все государственные учреждения».
Когда в стране стало известно, что правительство хочет отменить «хабеас корпус акт», повсюду стали собираться многолюдные митинги; на этих митингах сходились люди всех классов общества, много было и простого народа. На всех митингах в одно слово порицали отмену «хабеас корпус», составлялись петиции, в которых просили короля и парламент не отменять закона, драгоценного для всех англичан. В самом парламенте бесстрашный, благородный Фокс с жаром говорил против отмены:
— Я надеюсь, что этот новый билль, который нарушаете билль о правах, не будет принять парламентом. Я надеюсь, министры сами откажутся от своего билля, так как весь народ его не хочет.
Но Фокс напрасно надеялся, что билль не будет принят; билль был принят, стал законом.
«Хабеас корпус акт» был отменен, а это значило вот что.
Всякого неприятного для правительства человека стало можно заподозрить в государственной измене, арестовать и засадить в тюрьму; несчастный заключенный не имел уже права требовать, чтобы его немедленно представили судье. Но когда срок отмены «хабеас корпус» кончался, то всякий арестованный мог требовать, чтобы его освободили или представили судье. Если судья находил, что его заключили несправедливо, то невинно заключенный мог жаловаться на всех, кто был причастен к его аресту, и мог взыскивать убытки. Но «хабеас корпус» был отменен целых 7 лет, до самого 1801 г. А по прошествии 7 лет, чтобы избавить чиновников от преследований лицами пострадавшими, внесен был «билль о ненаказуемости».
Билль этот прошел тоже и стал законом. Следовательно, уже нельзя было наказать чиновников за их незаконные поступки.
Год спустя после того, как отменен был «хабеас корпус», добрались и до митингов. Приняты были строгие законы против митингов. Вот чем вызваны были эти законы. Лондонское «общество реформы» устроило большой митинг на открытом воздухе. На этом митинге большинством голосов принято было воззвание к народу и петиция к королю. Воззвание к народу оканчивалось словами:
— Не впадайте в роковые ошибки, которые так часто обманывали ваших предков: не ждите ничего от перемены министров. C такою палатою общин ни один министр не может исполнить своего долга перед народом. Ваша главная, и, может быть, единственная надежда — на вас самих. Заклинаем вас тою свободою, которую мы обожаем; законами Англии, которые мы почитаем, — соедините ваши усилия с нашими, и всякими законными способами постараемся обеспечить за английским народом его естественные и неотъемлемые права: всеобщее голосование и ежегодные парламенты.
Всеобщее голосование — это значит, чтобы всякий англичанин, платящий налоги, имел право выбирать депутатов в парламент. Ежегодный парламент, — это значит, чтобы депутаты избирались не на 7 лет, а на один год.
Королю же написана была такая петиция:
— Ваше величество! Необходимо вывести Вас из заблуждения. Если у Вас нет честного министра, который говорил бы Вам правду, то нужно, чтобы народ сообщал своему государю сведения и оберегал его от обмана. Мы заклинаем вас обратить внимание на голос страдающего народа, — дайте ему право иметь своих представителей в парламенте. Только это одно может избавить народ от будущих бедствий и уничтожить настоящие. Отставьте преступных министров, которые так давно и безнаказанно обижали нас. Положите конец разорительной войне и дайте нам мир, который так необходим для счастья народа. (Тогда шла война с Францией.)
Через несколько месяцев созван был новый митинг, на который собралось 150 000 человек. На этом митинге повторено было то же самое. Но на беду случилось вот какое печальное обстоятельство. Король ехал открывать парламент. Толпы народа провожали его по улицам. Из толпы раздавались крики: «Долой Питта! Не надо войны! Мир! Мир!»
Какой-то сумасшедший бросил камнем в окно кареты короля. Когда король возвращался назад, снова был брошен камень в его карету.

После этого правительство внесло в палату общин билль против митингов. В этом билле им предлагалось следующее:
— Ни один митинг более чем из 50 человек не должен состояться без разрешения местного начальства. Кто-нибудь из местных властей обязан присутствовать на митинге и наблюдать, чтобы не говорилось ничего против короля, министров, парламента и законов страны.
Кто начинал об этом говорить, того приказано было арестовать. Если митинг становился бурным, то его можно было закрыть даже силой. При этом местное начальство не отвечает, если кто-нибудь будет убит.
Билль этот предлагался на 3 года. Против этого билля горячо говорили и в парламенте и вне парламента.
Повсюду созывались митинги, составлялись петиции. Подано было 94 петиции против билля; они были подписаны 130 000 людей. Любопытно, что сами министры и их сторонники созывали митинги; на этих митингах и они сами старались доказывать, что такой закон необходим для спасения страны.
Шесть недель длилась борьба. Билль прошел в парламенте. После этого на некоторое время удалось прекратить толки о реформе и требования реформы. В самом конце ХVIII в. и в начале XIX в. всё затихло в Англии, всё как будто было спокойно внутри страны. Надо сказать, что в это время англичанам было не до реформы.
В 1794 г. началась война с Францией. Эта война с небольшим перерывом длилась целых 20 лет и поглотила все силы и всё внимание общества. Война была, что называется, не на живот, а на смерть. Англии приходилось отстаивать самое себя, свои колонии и свою торговлю. Война была упорная, кровопролитная и почти непрерывная. Она началась тогда, когда во Франции была республика; она продолжалась и стала еще более ожесточенной тогда, когда Франция стала империей и когда французы провозгласили своим императором Наполеона Бонапарта.
Из этой войны Англия вышла победительницей: она расширила свои владения; она приобрела новые колонии, торговля ее возросла. Но в то же время Англия сделала большой долг на военные расходы; налоги страшно возросли, народ обеднел и сильно бедствовал. Война много виновата в том, что Англия вступила в XIX в. со старыми порядками и старым парламентом. Только в 1832 г. была проведена реформа парламента, да и то далеко не так, как того требовали виги.
Прежде чем рассказывать о том, как проведена была эта реформа, мы еще должны сказать об одном важном событии, которое произошло как раз в самом начале XIX в. В 1800 г. Ирландия окончательно была соединена с Англией.
Мы знаем, что при Вильгельме III Ирландия после упорной борьбы подчинилась Англии, но она сохранила еще свой парламент. Эта несчастная страна находилась в очень печальном положении. Bсе католики, т.е. 1/5 всего населения, были словно иностранцы в своей родной стране. Они не имели права быть членами парламента, не могли занимать никаких должностей — ни гражданских, ни военных. Они не имели права даже выбирать своих представителей в парламент. Ирландский парламент так же, как и английский, состоял из крупных лендлордов, так что лендлорды управляли страной. Вся земля в Ирландии принадлежала лендлордам; они сдавали ее фермерам на один год. Лендлорд всегда мог прогнать фермера без всяких причин; при этом лендлорд не обязан был платить фермеру за те улучшения, которые фермер сделал.
Когда во Франции вспыхнула революция, то ирландцы также восстали против своих притеснителей — англичан; они заручились помощью французов. Это восстание было подавлено англичанами со страшною жестокостью. После него Питт и его сторонники решили совсем присоединить Ирландию к Англии; они задумали соединить ирландский и английский парламенты. Ирландский парламент сначала не соглашался на это, но его подкупили, и он согласился.
Так Ирландия лишилась своего парламента. 100 ирландцев сделались членами палаты общин в Вестминстере.
28 пэров светских и 4 духовных заняли места в английской палате лордов.
Так Англия, Шотландия и Ирландия окончательно соединились под властью одного короля и одного парламента и составили Соединенное королевство Великобритании и Ирландии.